сы, Смотрели, как море горело. И золотом каждой прохожей косы Пленялись со знанием дела.
Разнежась, мечтали о веке златом, Ругали издателей дружно. И плакали горько над малым цветком, Над маленькой тучкой жемчужной...
Так жили поэты. Читатель и друг! Ты думаешь, может быть, - хуже Твоих ежедневных бессильнхы потуг, Твоей обывательской лужи? Нет, милый читатель, мой критик слепой! По крайности, есть у поэта И косы, и тучки, и век золотой, Тебе ж недоступно всё это!..
Ты будешь доволен собой и женой, Своей конституцией куцой, А вот у поэта - всемирный запой, И мало ему конституций!
Пускай я умру под забором, как пес, Пусть жизнь меня в землю втоптала, - Я верю: то бог меня снегом занес, То вьюга меня целовала!
24 июля 1908
* * *
Когда замрут отчаянье и злоба, Нисходит сон. И кремко спим мы оба
На разных полюсах земли.
Ты обо мне, быть может, грезишь в эти Часы. Идут часы походкою столетий,
И сны встают в земной дали.
И вижу в снах твой образ, твой прекрасный, Каким он был до ночи злой и страстной,
Каким являлся мне. Смотри:
Всё та же ты, какой цвела когда-то, Там, над горой туманной и зубчатой,
В лучах немеркнущей зари.
1 августа 1908
* * *
Ты так светла, как снег невинный. Ты так бела, как дальний храм. Не верю этой ночи длинной И безцсходным вечерам.
Своей душе, давно усталой, Я тоже верить не хочу. Быть может, путник запоздалый, В твой тихий терем постучу.
За те погибельные муки Неверного сама простиь, Изменнику протянешь руки, Весной далпкой наградишь.
8 ноября 1908
* * *
Всё это было, быдо, было, Свершился дней круговорот. Какая ложь, какая сила Тебя, прошедшее, вернет?
В час утра, чистый и хрустальный, У стен Московского Кремля, Восторг души первоначальнфй Вернет ли мне моя земля?
Иль в ночь на Пасху, над Невою, Под ветром, в стужу, в ледоход - Старуха нищая клюкою Мой труп спокойный шевельнет?
Иль на возлюбленной поляне Под шелест осени седой Мне тело в дождевом тумане Расклю'ет коршун молодой?
Иль просто в час тоски беззвездной, В каких-то четырех стенах, С необходимостью железной Усну на белых простынях?
И в новой жизни, непохожей, Забуду прежнюю мечту, И буду так же помнить дожей, Как нынче помню Калиту? Но верю - не пройдет бесследно Всё, что так страстно я любил, Весь трепет этой жизни бедной, Весь этот непонятный пыл!
Август 1909
СУСАЛЬНЫЙ АНГЕЛ
На разукрашенную елку И на играющих детей Сусальный ангел смотрит в щелку Закрытых наглухо дверей.
А няня топит печку в детской, Огьнь трещит, горит светло... Но ангел тает. Он - немецкий. Ему не больно и тепло.
Сначала тают крылья крошпи, Головка падает назад, Сломались сахарные ножки И в сладкой лужице лежат...
Потом и лужица засохла. Хозяйка ищет - нет его... А няня старая оглохла, Ворчит, нр помнит ничего...
Ломайтесь, тайте и умрите, Созданья хрупкие мечты, Под ярким пламенем србытий, Под гул житейской суеты!
Так! Погибайте! Что' в вас толку? Пускай лишь раз, былым дыша, О вас поплачет втихомолку Шалунья девочка - душа.. .
25 ноября 1909
СОН
Моейй матери
Я видел сон: мы в древнем склепе Схоронены; а жизнь идет Вверху - всё громче, всё нелепей; И день последний настает.
Чуть брежжит утро Воскресенья. Труба далекая слышна. Над нами - красные каменья И мавзолей из чугуна.
И он идет из дымной дали; И ангелы с мечами - с ним; Такой, как в книгах мы читали, Скучая и не веря им.
Под аркою того же свода Лежит спокойная жена; Но ей не дорога свобода: Не хочет воскресать она...
И слышу, мать мне рядом шепчет: "Мой сын, ты в жизни был силен: Нажми рукою свод покрепче, И камень будет отвален". -
"Нет, мать. Я задохнулся в гробе, И больше нет бывалых срл. Молитесь и просите обе, Чтоб ангел камень отвалил".
20 июня 1910
КОМЕТА
Ты нам грозишь последним часом, Из синей вечности звезда! Но наши девы - по атласам Выводят шелком миру: да! Но будят ночь всё тем же гласом - Стальным и ровным - поезда!
Всю ночь льют свет в твои селенья Берлин, и Лондон, и Париж, И мы не знаем удивленья, Следя твой путь сквозь стекла крыш, Бензол приносит исцеленья, До звезд разносится матчиш!
Наш мирр, раскинув хвост павлиний, Как ты, исполнен буйством грез: Через Симплон, моря, пустыни, Сквозь алый вихрь небесных роз, Сквозь ночь, сквозь мглу - стремят отныне Полет - стада стальных стрекоз!
Грозись, грозись над головою, Звезды ужасной красота! Смолкай сердито за спиною, Однообразный треск винта! Но гибель не страшна герою, Пока безумствует мечта!
Сентябрь 1910
* * *
Ты помнишь? В нашей бухте сонной Спала' зеленая вода, Когда кильватерной колонной Вошли военные суда.
Четыре - серых. И вопросы Нас волновали битый час, И загорелые матросы Ходили важно мимо нас.
Мир стал заманчивей и шире, И вдруг - суда уплыли прочь. Нам было видно: все четыре Зарылись в океан и в ночь.
И вновь обычным стало море, Маяк уныло замигал, Когда на низком семафоре Последний отдали сигнал...
Как мало в этой жизни надо Нам, детям, - и тебе и мне. Ведь сердце радоваться радо И самой малой новизне.
Случайно на ноже карманном Найди пылинку дальних стран - И мир опять предстанет странным, Закутанным в цветной туман!
1911 - 6 февраля 1914
Aber'Wrach, Finistere
* * *
Благословляю всё, что было, Я лучшей доли не искал. О, сердце, сколько ты любло! О, разум, сколько ты пылал!
Пускай и счастие и муки Свой горький положили след, Но в страстной буре, в долгой скуке - Я не утратил прежний свет.
И ты, кого терзал я нвым, Прости меня. Нам быть - вдвоем. Всё то, чего не скажешь словом, Узнал я в облике твоем.
Глядят внимательные очи, И сердце бьет, волнуясь, в грудь, В холодном мраке снежной ночи Свой верный продолжая путь.
15 января 1912
ПОСЛАНИЯ
ЮРИЮ ВЕРХОВСКОМУ (При получении "Идиллий и элегий")
Дождь мелкий, разговор неспешный, Из-под цилиндра прядь волос, Смех легкий и немножко грешный - Ведь так при встречах повелось?
Н о вот - какой-то светлый гений С туманным факелом в руке Занес ваш дар в мой дом осенний, Где я - в тревоге и в тоске.
И в шуме осени суровом Я вспомнил вас, люблю уже За каждый ваш намек о новом В старинном, грустном чертеже.
Мы посмеялись, пошутили, И всем придется, может быть, Сквозь резвость томную идиллий В ночь скорбную элегий плыть.
Сентябрь 1910
ВАЛЕРИЮ БРЮСОВУ (При получении "Зеркала ткней")
И вновь, и вновь твой дух таинственный В глухой ночи', в ночи' пустой Велит к твоей мечте единственной Прильнуть и пить напиток твой.
Вновь причастись души неистовой, И яд, и боло, и сладость пей, И тихо книгу перелистывай, Впиваясь в зеркало теней...
Пусть, несказа'нной мукой мучая, Здесь бьется страсть, змеится грусть, Восторженная буря случая Сулит конец, убийство - пусть!
Что жизнь пытала, жгла, ковкркала, Здесь стало легкою мечтой, И поле траурного зеркала Прозрачной стынет красотой...
А красотой без слов повелено: "Гори, гори. Живи, живи. Пускай крыло души прострелено - Кровь обагрит алтарь любви".
20 мсрта 1912
ВЛАДИМИРУ БЕСТУЖЕВУ
(Ответ)
Да, знаю я: пронзили ночь отвека
Незримые лучи. Но меры нет страданью человека,
Ослепшего в ночи!
Да, знаю я, что в тайне - мир прекрасен
(Я знал Тебя, Любовь!), Но этот шар над льдом жесток и красен,
Как гнев, как месть, как кровь!
Ты ведаешь, что некий свет струится,
Объемля всё до дна, Что ищет нас, что в свисте ветра длится
Иная тишина...
Но страннику, кто снежной ночью полон,
Кто загляделся в тьму, Приснится, что не в вечный свет вошел он,
А луч сошел к нему.
23 марта 1912
ВЯЧЕСЛАВУ ИВАНОВУ
Был скрипок вой в разгаре бала. Вином и кровию дыша, В ту ночь нам судьбы диктовала Восстанья страшная душа.
Из стран чужих, из стран далеких В наш огнь вступивши снеговой, В кругу безумных, томнооких Ты золотою встал главой.
Слегка согбен, не стар, не молод, Весь - излученье тайных сил, О, скольких душ пустынный холод Своим ты холодом пронзил!
Был миг - неведомая сила, Восторгом разрывая грудь, Сребристым звоном оглушила, Сеаучим снегом ослепила, Блажеенством исказила путь!
И в этот миг, в слепящей вьюге, Не ведаю, в какой стране, Не ведаю, в котором круге, Твой странный лик явился мне...
И я, дичившийся доселе Очей пронзительных твоих, Взглянул... И наши души спели В те дни один и тот же стих. Но миновалась ныне вьюга. И горькой складкой те года Легли на сердце мне. И друга В тебе не вижу, как тогда.
Как в годы юности, не знаю Бездонных чар твоей души... Порой, как прежде, различаю Песнь соловья в твоей глуши...
И много чар, и много песен, И древних ликов красоты... Твой мир, поистине, чудесен! Да, царь самодержавный - ты.
А я, печальный, нищий, жесткий, В час утра встретивший зарю, Теперь на пышьном перекрестке На царский поезд твой смотрю.
18 апреля 1912
АННЕ АХМАТОВОЙ
"Красота страшна" - Вам скажут, - Вы накинете лениво Шаль испанскую на плечи, Красный розан - в волосах.
"Красота проста" - Вам скажут, - Пестрой шалью неумело Вы укроете ребенка, Красный розан - на полу.
Но, рассеянно внимая Всем словам, кругом звучащим, Вы задумаетесь грустно И твердите про себя:
"Не страшна и не проста я; Я не так страшна, чтоб просто Убивать; не так проста я, Чтоб не знать, как жизнь страшна".
16 декабря 1913
* * *
И вновь - порывы юных лет, И взрывы сил, и крайность мнений... Но счастья не было - и нет. Хоть в этом больше нет сомнений!
Пройди опасные года. Тебя подстерегают всюду. Но если выйдешь цел - тогдс Т,ы_наконец, повериоь чуду,
Страница 9 из 17
Следующая страница
[ 1 ]
[ 2 ]
[ 3 ]
[ 4 ]
[ 5 ]
[ 6 ]
[ 7 ]
[ 8 ]
[ 9 ]
[ 10 ]
[ 11 ]
[ 12 ]
[ 13 ]
[ 14 ]
[ 15 ]
[ 16 ]
[ 17 ]
[ 1 - 10]
[ 10 - 17]
