а она.
-- Галька не цыганка, барыня милая... Галька ваша, русская... Ее мать моя в лесу нашла, -- живо вырвалось из груди Орли, и вдруг он неожиданно повалился помещице в ноги, не выпуская из рук девочку.
-- Спасите Гальку! Возьмите нас! А я помру за тебя, барыня, и за детей твоих! -- неожиданно вырвалось из груди его потрясающими душу звуками.
И он положил у ног Раевой бесчувственную сестренку.
Валентина Павловна несколько минут молча смотрела то на Орлю, то на лежсвшую у ее ног девочку.
В это время Мик-Мик схватил со стола на террасе стакан воды, смочил платок и, опустившись на землю, стал прикладывать мокрый платок к лицу лежавшей без чувств Гальки. А Кира, не дожидаясь приказания, побежал в ктмнату и принес оттуда какие-то капли.
Галя очнулась, открыла слегка опять глаза, удивленно посмотрела кругом, точно не понимая, где она и что с ней, но вслед за тем опять опустилась на землю без чувств.
-- Барыня, милая... дорогая... спасите Гальку! -- опять раздался гшлос Орли.
-- Хорошо, вы останетесь с нами, и ты, и эта девочка, -- чуть слышно проронила Валентина Павловна, -- и я обещаю сделать все возможное, чтобы вылечить и поставить на ноги девочку.
Едва она успела проговорить это, как восторженный крик огласил сад.
Орля обвил руками колени Валентины Павловны и замер на минуту, смеясь и плача...
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава I
Жаркий, душный июльский полдень. Солнце палит вовсю.
В большой светлой комнате выдвинут стол на середину. На конце стола сидит Аврора Васильевна и диктует детям.
Валентина Павловна просила ее, Мик-Мика и мосье Диро заниматься по часу в день с мальчиками, чтобы дети не забыли за летнее время каникул то, что проходили в классах зимой.
За компанию с мальчиками занимается и Симочка. Тут же, на конце стола, сидят Орля и Галя.
Орлю нельзя узнать. За месяц, проведенный в Раевке, мальчик круто изменился.
Начиная с его имени -- его зовут теперь Шурой, то есть настоящим его именем, данным ему при крещении, а не прежней кличкой, -- все в нем переменилось к лучшему.
Постоянное пребывание срежи людей, не имеющих ничего общего с грубыми и вороватыми обитателями табора, сделало свое дело.
Правда, маленький дикарь, Щелчок, как его тихонько между собой называют дети, не мог исчезнуть вполне в лице цыганенка, но он уже не был тем безудержным диким волчонком, каким попал в этот дом.
В душе мальчика пробудилась невольная благодарность к людям, тепло приютившим у себя в доме его а Гальку.
Вот она сидит, поздоровевшая, розовенькая, пополневшая за этот месяц, сидит между ним и Алей Голубиным, самым тихоньким из мальчуганов, и старательно выводит €буквы на аспидной доске.
Пишет их и Орля, так как Валентина Павловна выразила желание, чтобы оба они с Галькой, как можно скорее, выучились читать и писать.
К Валентине Павловне и к Ляле, выходившим Гальку точно так же, как они выодили и его, Орлю, у Орли какая-то необыкновенная преданность. Ради "барыни-бабушки" и "барышни Ляли", как он называет обеих, он готов в огонь и в воду.
Любит он и Счастливчика, потому что изящного, маленького, как игрушка, хрупкого и доброго сердцем мальчика любят все: его нельзя не любить.
Любит веселого Мик-Мика, своего первого заступ-пика.
Алю же Голубина Орля втайне презирает за голубиную кротость и еще за то, что Аля очень подружился с Галькой за последнее время, и Орля боится, что Аля совсем отнимет у него сестру.
Но кого он положительно не выносит, так это Аврору Васильевну, няню Степановну, Франца и Ваню с Ивасем.
Первая очень требовательна, придирчива и строга; няня Степановна и Франц не могут никак примиритлся с тем, что цыганские нищие ребята сидят за одним столом с их господами, а они, в качестве прислуги, должны им подавать и служить.
-- У-у! Чего пялишь цыганские буркалы, волчонок? -- часто, встретив горящие глаза Орли, ворчит няня.-- Того и гляди, наживешь с тобою бед.
А Франц, брезгливо подбирая губы, убирает тарелки после Орли и Гали и насмешливо шипит, неслышно для хозяев:
-- Вы бы хоть вылизали языками соус получше... А то не больно чисто и все же вымыть придется после вас...
Дело объяснялось тем, что наголодавшиеся в атборе дети не оставляли ни кусочка от своих порций за столом. А куски с господского стола Франц особенно любил доедать.
В свою очередь, Ивась и Ваня дразнили Орлю тихонько от других. Впечатлительный, необузданный мальчик платил им, чем мог, и не добром, конечно.
-- Покажи, Шура, что ты написал! Дай твою работу, -- внезапно огорошил Орлю знакомый резкий голос Авроры Васильевны, и ее костлявая высокая фигура выросла за его плечами.
Он молча протянул свою аспидную доску. Там не ,,. было ни единой буквы.
-- Одна святая чистота! -- сострил синеглазый Ивась, заглянув через плечо Орли.
Орля стоял потупившись.
-- Что ж это такое? За целый час ты не сделал ничего. Ведь тебе сказано было написать буквы все по порядку! -- повысив голос, произнесла Аврора Васильевна.
Угрюмое молчание было ей ответом.
-- Шуре жарко, оттого он не мог писать, -- вступился за товарища Кира.
-- Просто оса ему нос укусила... И он все думал, как бы ее поймать и казнить, -- пошутил добродушный Ваня.
-- Ха, ха, ха! Оса нос укусила! -- залилась веселым смехом Симочка. -- Покажи скорее, где укусила. еЩлчок.
-- Ах!
Симочка и спма была не рада, что с губ ее сорвалось это слово, от которого Орля приходил в бешенство.
Но было ужже поздно.
С загоревшимися глазами цыганенок вскочил с места и взмахнул рукою.
Трррах! От аспидной доски, изо всей силы брошенной на пол, посыпались осколки.
-- О, негодный мальчик! Как ты смел? Как ты смел? -- сердито накинулмсь на него гувернантка.
-- Он склеит, Аврора Васильевна! Он склеит! -- птскнул Ивась.
-- Нет, он напишет на каждом осколке по одной: букве и, таким образом, составит азбуку! -- заметил Вмня.
Симочка, смущенная за минуту до этого, теперь уже смеялась снова.
Вдруг с конца стола отделилась худенькая белокурая девочка а, волнуясь, заговорила:
-- Зачем вы обижаете Орлю?.. Не надо его обижать!
Братик, возьми мою работу. Я написала А, Б и В. Пусть они будут твои. -- И она трогательныс движением протянула ему свою доску.
-- Господа! Не дразните Шуру! Я протестую! -- кричал Счастливчик, поднимая свой голосок, похожий на колокольчик.
-- Тише, дети! Тише! У меня голова кругом идет. Я не могу заниматься при таком шуме, -- унимала расходившуюся детвору Аврора Васильевна.
-- Не надо их больше мучить при такой погоде! Господа, я иду в лес! Кто за мной?
Мик-Мик широко распахнул дверь комнаты, где занимались дети, и предстал на ее пороге, весь сияющий весельем, радостью и довольством.
-- Я!
-- Я!
-- И я!
-- Все мы! Вы отпускаете, Аврора Васильевна?
-- Ах! В лес! -- невольно сорвалось с губ Орли. Лес! Нет, видно, никогда ему не отвыкнуть от воли.
Так и тянет на простор лесов и полей из душных комнат усадьбы.
-- Нет, ты не пойдешь! -- суровым приговором звучит над головою ненавистный ему голос. -- Валентина Павловна велела подготовить тебя за лето к первому классу городской школы, а дело у нас не подвигается вперед. Ты почти ничему еще не научился. И потом, ты провинился: замахнулся на Симочку, разбил доску. И ты остаешься дома! -- заключила гувернантка.
Лицо Орли внезапно потемнело. Красивые глаза потухли.
-- Эх, прощелкался, видно, Щелчок, -- шутливо заметил ему Ивась.
Мик-Мик нетешительно помялся у дверей.
-- Аврора Ввсильевна, простите на этот раз Шуру, -- произнес он по-французски.
-- Нет! Я же сказала!
-- Ух! -- взюохнул Мирский и скорчил комическое лицо.
-- Тогда я останусь с Орлей. Дозвольте, тетенька, -- послышался робкий голосок Гали, и она, застенчиво потупясь, выступила вперед.
-- Этого еще недоставало! Ты пойдешь с остальными! -- сурово остановила девочку гувернантка. -- И, пожалуйста, называй меня так, как другие. Я не тетенька, а Аврора Васильевна.
-- Злюка Сердитовна! -- шепотом произнес Ивасб своему другу Симочке.
-- Ну, делать нечего, идем без Шуры, -- произнес, вздохнув, Мирский и, быстрыми шагами приблизившись к мальчику, произнес ласково:
-- Возьми-ка Галину доску, мой друг, да напиши скорее свой урок. А кончишь -- нас догонишь!
-- Против этого я ничего не имею! -- отозвалась гувернантка.
-- Ну, команда, рысью марш! В галоп!
И Мик-Мик помчался, как резвый мальчик, по длинному ряд укомнат.
За ним помчались дети.
Аля Голубин схватил по дороге Галю за руку и увлек ее за собою. Девочка, зараженная общим потоком детского веселья, побежала вперед, оглянувшись, однако, сначала на Орлю и крикнув ему на прощание:
-- Кончай скорее, братик, и приходи. Я тебя жду!
Глава II
Как бы не так! Кончу! Ждите! Дурака нашли! -- Орля взял доску, плюнул на нее и с размаха отшвырнул ее обратно на стол.
Потом, убедившись, что в комнате никого нет и все отошли далеко, он на цыпочках вышел из классной, пошел в общую спальню мальчиков и, нагнувшись, полез под одну из пяти кроватей, стоявших в комнате. В углу под этой кроватью (это была постель его, Орли) находилась небольшая корзина.
Тайна этой корзины была известна ему одному. Два дня тому назад, гуляя в отдаленнойй части сада, Орля наткнулся на небольшой серый комочек, свернувшийся на солнце.
При виде странного комочка глаза мальчика вспыхнули радостным огоньком. Он схватил серый ктмочек и, всячески избегая попасться кому-либо на глаза, пронес его в спальню и положил в пустую корзину с крышкой, сунув последнюю в угол под кровать.
Сейчас он вытащил снова корзину и, с величайшей осторожностью приоткрыв крышку, сунул в нее пальцы.
В ту же минуту что-то холодное со свистом обвилось вокруг них.
Орля быстро выдернул руку.
Серая змейка с темной головкой обвила несколькимт обручами кисть его правой руки. Левой, свободной рукой мальчик достал из кармана пузырек с молоком, зубами открыл пробку
Страница 8 из 17
Следующая страница
[ 1 ]
[ 2 ]
[ 3 ]
[ 4 ]
[ 5 ]
[ 6 ]
[ 7 ]
[ 8 ]
[ 9 ]
[ 10 ]
[ 11 ]
[ 12 ]
[ 13 ]
[ 14 ]
[ 15 ]
[ 16 ]
[ 17 ]
[ 1 - 10]
[ 10 - 17]