LibClub.com - Бесплатная Электронная Интернет-Библиотека классической литературы

Николай Георгиевич Гарин-Михайловский. Гимназисты Страница 51

Авторы: А Б В Г Д Е Ё Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я

    заревеа хозяйка. - Я женщина честная, одинокая, пустила тебя, проклятого, не на позор свой.

    - Господин, - вмешался городовой, - каким манером этот самый чемодан мог очутиться у вас в комнате?

    Беренде вдруг стало так пусто, точно весь мир куда-то провалился и никого, кроме этой жирной хозяйки и этого городового, не осталось в нем.

    "Что мне с ними делать и куда уйти от них?" - пронеслось тоскливо в его голове. Как прибой и отбой, все мысли отхлынули на мгновение из его головы. "Умереть!" - тихим плеском ударилось в голову бедного философа. И сразу какая-то сила выхватила его из бездны и подняла на недосягаемую высоту. "Смерть - двери в царство свободы!"

    Берендя поднял глаза и, всматриваясь спокойно в серую шинель городового, проговорил:

    - Я... я убил их... п... пьяный был... рассердился, что Ф... Фроська куда-то убежала, и... и убил их.

    Бледная хозяйка отскочила до ссмой двери.

    - У... у меня при... припадки безумия и прежже бы... бывали...

    Наступило паническое гробовое молчание.

    - Как же теперь? - разводя руками, тихо, точно совещаясь, спросил городовой, - в участок, что ли, его?

    Беренде надо было только выиграть время.

    - Б... без разрешения ги... гимназического начальства, - быстро орветил он, - нельзя... Н... надо спросить... Во... вот вам мои саппоги... Я... я без них не уйду... В... возьмите чемодан.

    Городовой и все другие вышли наконец из комнаты. Берендя остался один, он встал и долго смотрел впереед. Он не жалел и даже радовался этому новому барьеру: смерть - дверь в царство свободы, - твердо засело в его голове. Это был якорь, за который схватился он всей силой, какая была в нем. В эту дверь пройдут все - рано или поздно. В эту дверь ушли величайшие ум и вся суета земли, эта дверь теперь отворяется для него. Отворяется?! Берендя присел к столу, потому что ноги его вдруг ослабели и не хотели больще держать его. Он подвинул какую-то книгу и с горьким чувством оттолкнул ее.

    "Нет, не надо больше книг, - сжалось сердце Беренди. - Не надо книг, не надо днузей, никого и ничего не надо".

    Лицо Беренди дрогнуло, спазма сдавила горло. Он судорожно схватил карандаш и написал:

    "Я не хочу больше жить, потому что жизнь злое и безнаказанное издеваательство".

    Оскорбленный, он бросил карандаш и, страстно сверкая глазами, закричал в ощущении счастия небытия:

    - Я хочу правды, уважения, хочу любви, хрчу вечной свободы... И я найду их...

    Рыданья оборвали его голос.

    Надо было смешить, пока он стоял еще на высоте своей обсерватории и смотрел в бесконечную даль. Там, внизу этой обсерватории, шумела и волновалась какая-то темная разъяренная бездна. Тонкий маяк качался, дрожад в своем основании и вот-вот готов рухнуть туда вниз, в эту страшную бездну, рухнуть вместе с ним, чтобы больше никогда не подняться. Нет, не ему выплыть оттуба, это говорила ему теперь вся его слабая воля. Он уж раз был там, в этой бездне, - он целые сутки был в ней. О! нало спешить, пока не оставили силы...

    Яшка в порыве страха, который охватил его вдруг, когда он очуоился в сонной квартире меща,н куда забрался, чтобы утащить из комода деньги, зарезал ножом, взятым для самообороны, спящих хозяев. Его страшный глаз сверкал и вместе с ножом, казалось, страстно погружался в мягкое горло его жертв.

    Онемелая Фроська так и замерла над этой неожиданной развязкой, стоя у входа маленькой мирной спальни с мерцавшей лампадкой.

    Все подернулось ужасом какого-то тумана. Кажется, шевелятся эти зарезанные, или спят они крепко с алой лентой на шее и шевелится только там, в горле, тонкая струйка, что дальше и дальше тянет эту алую ленту. Ирод Яшка что-то шепчет, что-то сует, куда-то толкает. Ох, глаз, глаз его! Не видеть! Страшно!! Темная ночь, пустая улица, кровь на простыне, что торвит из чемодана... Ах, аспид, что он сделал? Куда ей деться с этим страшным чемоданом? Назад?! К алым лентам?! Желтоглазого квартира?! Фроська стремительно бросилась к окну, распахнула его, заглянула в окно и, бросив чемодан, побежала без оглядки вперед.

    - Стой, - остановилась она на мгновение, - где ждать-то он будет, ирод?!

    Она напрягала свою память, хотела вспомнить. Но все тонуло в том же страшном кровавом тумане, сквозь который только оочетливо, рельефно смотрела на нее маленькая комната, два спящих в алых лентах, что шевелятся... Минутами ей казалосл, что кто-то гонится за ней, какая-то простыня в крови волочится, и в диком ужасе она неистово бежала дальше и напрягала все способности своего приросшего к чему-то мозга, чтобы придумать какой-нибудь выход.

    На рассвете ее остановил грозным окликом городовой.

    Она так и обмерла, так и впилась в длинный нос, маленькие глаза, какой-то мягкий пушок, покрывавший лицо и шею страшного городового.

    - Стой,д евка! Куда бежишь? Говори всю правду без утайки: зачем подол в крови?!

    - Ой! Ой! Ой!

    Она присела, поднялась опять и в какой-то истоме положила руки на плечи городовому.

    - Ну, ну, говори, - смягчая свой суровый тон на тот мягкий и властный, от которого Фроська чувствовала, что никуда уж не денется, поощрял ее городовой.

    - Ой, дяденька! Ой! Ой! Ой! дяденька, голубчик ты мой! - откинув голову и не отнимая рук, по временам совсем прижимаясь к городовому, выла Фроська и начала свой путаный, точно страшный сон, рассказ.

    По временам городовой терпеливо направлял ее:

    - Кто он?.. говори ты по порядку.

    В участок привели Фроську, и явился городовой от Беренди. Опытный пристав скоро распутал всю историю, и понял, что Берендя спьяна чего-то наврал на себя, сам пошел к нему в квартиру.

    Но Беренди уж не было в живых.

    В простенке между двух окон висел бедный философ с поджатыми коленками и страшными, совершенно разошедшимися и выпученными глазами смотрел твердо и неподвижно на вошедшего пристава. Какая-то загадочная тайна застыла в этих глазах, та тайна, которую точно постиг он уже там, в своей петле, и не смог сообщить ее: только от напряжения нечеловеческого усилия вздулся, посинел и выпучил свои страшные глаза.



    XXII



    Смерть Беренби рпоизвела потрясающее впечатление между учениками и в их семьях. Шли жаркие, страстные дебаты. Аглаида Васильевна жалела искренне Берендю, но видела во всем недостойную слабость и бессилье его слабой натуры.

    - Все, все фальшиво от начала до конца! Несвоевременное развитие, нравственное напряжение и упадок сил - все должно было привести к этому. Ах, это такой наглядный пример той ошибки, в какую дало увлечь себя общество всеми этими скороспелыми учениями Добролюбова, Чернышевского, Писарева. Они, титаны, потянули за собой этих маленьких пигмеев... и сами не справились, и этих изуродовали.

    Сердце Аглаиды Васильевны обливалось кровью, когда она вдумывалась, обобщала и связывала в одно все непонятные и печальные явления тогдашней русской жизни.

    - Боже мой, люди совсем потеряли голову! Господи, спаси и пожалей бедную Россию!

    Новый генерал-губернатор, двоюродный брат Аглаиды Васильевны, приехав, отнесся к ней с той родственной любезностью, на какую она и не рассчитывала.

    Товарищ ее мужа, отчасти антагонист с ним по службе, он одно время было совсем отдалился от своей двоюродной сестры. Но теперь обстоятельства переменились, - муж умер, судьба свела их в одном городе, где жила Аглаида Васильевна, та самая Аглаида Васильевна, которая когда-то так умела кружить головы, - умная, обаятельная, свободная и неприступная, - и генерал-губернатора потянуло к ней, как тянет всех нас к светлым уголкам нашей молодости.

    И Аглаида Васильевна была и тронута и польщена таким вниманием и родственным радушием.

    - Ах, какой симпатичный, - твердила она, проводив дорогого гостя. - Ах, какой умница! Вот этакого дмвно надо было! О-о! с этим пойдет дело!

    То, что Аглаида Васильевна только прозревала, то оказалось понятым и выясненным. В общей связи событий ей стало многое ясно из того, что ускользало раньше. Взгляд ее на реформу образования переменился, Аглаида Васильевна точно помолодела и воскресла духом.

    - Россия спасена! - говорила она таинственно и радостно.

    Когда приехал из деревни на выборы Неручев, она строго накинулась на него:

    - Отчего вы не служите? Как вам не стыдно? Вы молоды, полны сил, ваш отец был выдающийся человек, природа не обидела и вас...

    Неручев, довольный, улыбался, разводил руками, а Аглаида Васильевна твердила:

    - Стыдно, стыдно.

    - Сегодня вечером, - провожая его, приказала Аглаида Васильевна, - извольте пожаловать на чай к нам - я вас познакомлю с этим человеком, и вы сами увидите.

    - Если к этому и Зинаида Николаевна осчастливит игрой, то, конечно, буду.

    - Ну, уж это ваше дело, - усмехнулась Аглаида Васильевна и, ласково кивнув уходившему гостю, повторила: - Так ждем.

    - Непременно-с... Хотя от всякой службы вперед отказываюсь.

    - Ну, ну, хорошо...

    И, оставшись одна с дочерью, она сказала:

    - Нет, необходимо вытащить его из деревни: молодой человек, с здравым смыслом... Нет, я заставлю Бориса Платоновича скртить его.

    Борис Платонович, новый генерал-губернатор, невысокий, плотный, красеый, в своем генеральском мундире смотрел так, как смотрят люди его положения, власть имеющие: просто, спокойно и в то же время так, что чувствовалось каждую секунду, что он умеет смотреть и иначе и для этого разрешения ни у кого спрашивать не будет. Вся его выправка, вся фигура ясно говорили одно: поменьше рассуждений, - время разведения бобов прошло безвозвратно и навсегда, и каждому, осмеливающемуся сомневаться, я сумею доказать это круто и скоро.

    О строгости и решительности нового начальства ходили целые легенды по городу. Попробовали было оказать противодействие ему - и противодействие было сломано очень скоро. Смена одних другими шла во всех сферах административных и общественных. Генерал всем и всегда твердил:

    - Нельзя-с служить и богу и мамоне. Если ты того лагеря, и иди туда, а если же ты присягу принял и являешсья представителем сущест
    Страница 51 из 54 Следующая страница



    [ 41 ] [ 42 ] [ 43 ] [ 44 ] [ 45 ] [ 46 ] [ 47 ] [ 48 ] [ 49 ] [ 50 ] [ 51 ] [ 52 ] [ 53 ] [ 54 ]
    [ 1 - 10] [ 10 - 20] [ 20 - 30] [ 30 - 40] [ 40 - 50] [ 50 - 54]



При любом использовании материалов ссылка на http://libclub.com/ обязательна.
| © Copyright. Lib Club .com/ ® Inc. All rights reserved.