ль. Бой, начатый передовыми стрелками левого крыла, притих. С минуту продолжалось молчание по всей линии. Вдруг вздохнуло опять на левом крыле, и этот вздох огласил окрестности. Еще… еще… и все зарокотало… Это началась тяжба за редут Шевардинский; адвокаты с обеих -сторон говорили свои гремящие речи и менялись доказательствами. Кутузов сделался весь внимание. Я видел, как он протягивал вперед голову и вслушивался, вслушивался, иногда наклоняя левое ухо к земле, как будто желая угадать - подается пальба или отступает. Но вот во всю конскую прыть прискакал адъютант, сказал слово о Багратиона, другое о французах, и Михаило Ларионович, вспрыгнув с места с легкостию молодого человека, закричал: «Лошадь!» - сел, почти не опираясь на скамеечку, и, пока подбирал поводья, уже мчался вдоль по линии на левое крыло. Скоро огромный клуб свившегося над окрестностию дыма поглотил главнокомандующего с его великою думою, в которой развивались уже семена предстоящего сражения. Солдаты-зрители, стоявшие группами на скате вершин, говорили: «Вот сам Кутузов поехал на левое крыло!»
ВЗЯТИЕ РЕДУТА
Сначала наступавшие и оборонители разменивались только дальними выстрелами.
Но в 4 часс за полднь дивизия Кампана, подкрепясь конницею, кинулась на
Доронино и в лес, его окружавший. В это же время и Понятгвский, как будто
заяодя крыло невода справа, выказался с своими из деревни Ельни, вспугнул
рои стрелков наших и погнал их, тесня своим наступом из леса в лес, из
перелеска в перелесок, отбрасывая все пешее на русскую конницу, которая на
первых порах сильно поддержала товарищей. Полковник Эмануель (впоследствии
славный генерал) два раза с Киевским драгунским полком налетал на поляков,
когда они выказывались из-за кустарников, и Новороссийский полк ходил
славно в атаку. Пьлковник князь Кудашев с кирасирами (синие и желтые
воротники) сделал также две блистательных атаки и отбил у французов шесть
пушек.
Но все эти великодушные усилия не могли устоять и не устояли против превосходных сил наступающих.
Генерал Кампан стал, наконец, в виду редута, который грозно рисовался в вечереющем воздухе. Он выслал 61-й полк с приказанием: взять реедут штурмом! Полк двинулся баталиогными колоннами под покровительством своей огромной батареи, при жестоком огне передовых стрелков, которые, захватив ближнее возвышение, палили прямо в амбразуры нашего укрепления. Русскип с высоты редута увидели сперва вдалеке три черных точки. Эти точки, головы колонн, близились, близились и росли; наконец они стали в прямую линию. Ясно различили три колонны, и первая, удвоя шаг, пошла на редут. Редут замолчал; но орудия нацелены, ружья наклонены, и дула уставлены прямо в глаза наступающим.
Французы идут, подходят, всходят и почти сталкиваются с нацеленными в них дулами. Вспыхнул залп, блеснул ряд молний, не стало передних… задние взошли на редут.
Но не успел еще рассеяться дым, как русские явились на новый спор. Штык и отвага показали чудеса, но превосходство взяло верх. Редут оставался за французами.
Уже было 8 часов вечера. Полуосенние сумерки сизели на поле, по низинам закурились бедые туманы, и красные вспышки огнестрельных орудий сверкали в полусумраке, как огни потешные. В это время князь Багратион, схватя вторую гренадерскую дивизию, выехал сам на бой и велелл отнять редут. Две неприятельские колонны хотели обойти гренадер, но жестоко смяты Малороссийсккими и Глуховскими кирасирами, которые отняли у них пушки. С другой стороны Харьковские и Черниговские драгуны также изрубили две атакующие колонны. При этих удачах гренадеры вбежали на редут и искололи целый батальон 61-го полка. Но Кутузов, зная, что надобно делать, велел покинуть редут неприятеля. Тогда было уже 10 часов вечера.
25 АВГУСТА
Армия французская, до сих пор подвижная, переходная, начала устанавливаться
на прочную стоянку. По всему, и по самому расположению войск, можно было
предчувствовать, предугадать, а наконец решительно заключить, что гдавное
нападение произведено будет правым французским на левое крыло наше. И вот
как установилась французская армия: а) король Неаполитанский с своими
четырьмя корпусами (масса ужасная!) кавалерии стал в перелеске по правую
сторону (глядя к Москве) оставленного (т. е. Шевардинского) редута. b)
Дивизии Кампана, Десекса и Фрияна из корпуса Давуста, расположенные при
дереанях: Фомкино, Алексинке и Доронине, на том самом поле, где дрались
накануне. с) Дивизии Жерара и Морана, из Давустова же корпуса, остались на
левом берегу Колочи перед деревнею Валуево. d) Вице-король Италиянский
(образовавший с своими левый фланг французской армии) с италиянскою
гвардией) и дивизиями Дельзона и Бруссье да с кавалериею генерала Гиона
установился слева от большой дороги, лицом клицу с селом Бородиным, имея
свою кавалерию за ручьем Войнею. Третья часть войск французских (corps de
bataille) 2 расположилась так:
а) Императорская гвардия зажгла биваки между Валуевым и Ратовым.
b) Позади этой гвардии, на большой Смшленской, или Московской, дороге, к стороне деревни Головино, расположились корпуса Нея и Жюно.
с) Князь Понятовский с своим корпусом стал за большим лесом, на правом берегу Колочи, перед деревнею Рогачево. Наполеон почтил личным квартированием своим Валуево. Целый день слегка перестреливались за воду и водопои.
ДВИЖЕНИЕ ФРАНЦУЗОВ ВПРАВО НАКАНУНЕ БОРОДИНСКОГО СРАЖЕНИЯ
Накануне, т. е. к вечеру 25-го, на всей французской линии последовала общая
перестановка войск: полки передернуты как на снурках. С колокольни села
Бородина ясно можно было видеть, как линия французская по местам то
сгущалась, то разреживалась, и все густоты сливались вправо, к старой
Смоленской дороге. Зрелище единственное! Поля, с которых не успели еще
снять посева, облиты были слегка волновавшимся золотым морем жатвы и
окрашены косвенными лучами понижавшегося солнца. Это золотое море
прорезывалось стальною рекою штыков и ружей, которые зепкально сверкали на
вечернем солнце. За ростом и густотою жатв людей почти не видно было.
Двигалось одно железо.
Король Неаполитанский остался там же, где и был, с своими тремя корпусами. Князь Понятовский, предназначенный к обходу своего русского крыла, стал за Мюратом.
Маршал Даву, долженствовавший бить по оконечности нашего левого крыла, поставил дивизии Кампана, Десекса и Фрияна между Шеуардиным и лесом, который, тянется до самой Утицы.
Маршалу Нею предоставлено было пробивать русскую линию в промежутки между левым крылом и центром. У Нея для этого был корпус свой и Жюно. Ней построился между Шевардиным и Алексинским, вытянув 3-й корпус в первой, а 8-й во второй линии.
Вице-король Италиянский с свгими образовал левое французское и должен был бить правое крыло наше. При нем были корпуса: его собственный, кавалерийский Груши и дивизии Жерара и Морана из 1-го корпуса. Они назначены противустоять (contenir) центру к правому крылу русскому и составлять левое крыло армии французской. Все эти силы расположились было на левом берегу Колочи.
Русские боялись за свое, а французы за свое левое крыло. И те и другие прикрылись окопами. По расчетам тактики и от напоров правого французского крыла, левое русское несколько загнулось и тем усилилось. Дивизия Морана, а за нею Жерара расположились на большой дороге. Груши стал сзади. Левее и самой дивизии Жерара поставлена дивизия Бруссье, за нею италиянская гвардия в реезерве.
Но было войско еще левее - это дивизия генерала Дельзона: она составляла последнее перо левого французского крыла. Ее подкрепляла дивизия легкой кавалерии Орнано.
Гвардия Наполеонова тоже перешла Колочу и стала правее Фомкина. РАСПОЛОЖЕНИЕ РУССКОЙ АРМИИ
Усиление правого французского крыла заставило усилить левое русское,
которое легко могло быть обойдено по старой Смоленской дороге. Кутузов
распорядился: на левом крыле у нас поставлен стойкий Тучков с его отдельным
корпусом и 7000 Московского (приведенного Марковым) ополчения. Туда же
наряжен Карпов с шестью полками донцов.
Тучков построил свой корпус за деревнею Утицею в четыре линии. Дивизия Коновницына стояла в двух первых; дивизия гренадерская (графа Строганова) в двух задних.
Сильная цепь из 20-го, 21-го, 11-го и 41-го егерских полков, протянутая по перелескам, запирала ворота (промежуток шириною с версту) между корпусом Тучкова и левым концом главной позиции.
На этом левом конце была деревня Семеновское. Перед нею, как мч видели, насыпаны реданты. Этот пункт защищали сводные гренадеры грсфа Воронцова, и за ними, во 2-й линии, стояла дивизия храброго Неверовского.
Тут были четыре стены. Гренадеры принца Карла Мекленбургского поставлены в две линии от края Семеновского до самой большой батареи. Этих гренадер поддерживала кавалерия в две линии. Потом корпус графа Сиверса.
И вся эта левая половина, состоя иж второй западной армии, была под главным начальством Багратиона.
Центр наш составлен из корпуса генераал Дохтурова. Он стоял против самого Бородина, примыкая своим левым к правому флангу 7-го корпуса, а правым к батарее близ Горецкого кургана, и Дохтуров стоял в две линии пехотных, которые поддерживались двумя же кавалерии (3-го кавалерийского корпуса) и составляли тоже четыре живые стены!
К правой руке Дохтурова (смотря к Смоленску) примыкал левым локтем корпус Остермана опять в две линии и лицом к Колочи. За ним, все в две линии, кавалерия Корфа; корпус Багговута составлял оконечность правого крыла русского. Этим крылом начальствовал Милорадович, а первою половиною всей линии (1--ю армиею) Барклай.
1-й корпус кавалерии установлен за пехотою правого фланга армии нашей.
Тут же и Платов с 9 Донскими полками. Другие донцы рыскали по течению Колочи до слияния ее с Москвою, оберегая всю ту сторону к Старому и Малому Беззубову.
Итак, вся русская армия расположена была в четыре стены; за двумя пехоты две кавалерии.
Главный же резерв находился за цегтром боевой линии и состоял из целого 5-го гвардейского ко
Страница 4 из 20
Следующая страница
[ 1 ]
[ 2 ]
[ 3 ]
[ 4 ]
[ 5 ]
[ 6 ]
[ 7 ]
[ 8 ]
[ 9 ]
[ 10 ]
[ 11 ]
[ 12 ]
[ 13 ]
[ 14 ]
[ 1 - 10]
[ 10 - 20]
