Вольтер Танкред Трагедия в пяти действиях Страница 1

Вольтер



Танкред Трагедия в пяти действиях



Перевод Н. И. Гнедича



ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:



Аржирр, |

Танкред, |

Орбассан } рыцари.

Лоредан |

Катан |



Альдамон, воин.

Аменнаида, дочь Аржииа.

Фани, наперсница Аменаиды.



Многие рыцсри, присутствующие в совете, щитоносцы, воины и народ.



Действие в зале совета в Аржировом доме, потом на площади.



ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ



ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ



Собрание рыцарей, которые сидят полукружием.



Аржир



Вожди и рыцари, Сицилии сыны,

Герои-мстители отеческой страны!

Вы, престарелые мои почтивши лета,

Собрались у меня для важного совета,

Как нам несущих брань тиранов отразить,

И славу и покой отчизне возвратить.

Давно сей стонет град от наших распрь несчастных.

Бесплодно мужество, где нет сердец согласных.

Пора - соединясь, на мусульман восстать;

О други! нам пора от гибели спасать

Стяжанных кровью благ остаток драгоценный,

Для благородных душ всех более священный,

Свободу, - вот о чем пещись мы вес должны.

Два сильные врага сей бедственной страны,

Бичи народных прав, враши святой свободы,

Византские цари, срацинские народы

Презренным рабством нам досель еще грозят.

Сии властители вселенную делят

И спорят лишь о том, какой тиран меж ними

Нас вправе отягчить оковами своими.

Уже Мессину грек тиранством утеснил,

Надменный Солгмир давно поработил

И Этной пламенной венчанные равнины,

И древний Агригент, и Эннские долины.

Всё предвещало нам паденье Сиракуз,

Отечеству позор и бремя рабских уз!

Но алчные враги взаимно взревновали;

Восставши нас терзать, друг на друга восстали,

Ведя о жертве спор, лишились сами сил.

К свободе верный путь сам бог для нас открыл!

Вот миг тот счастливый и жданный мнлги лета:

Уже стареется величье Магомета;

Европу менее страшит уже сей враг:

Во Франции Мартель, в Гишпании Пелаг,

И церкви римской вождь Леон, поборник веры,

Как гордого смирять нам подали примеры, -

Я знаю, город наш раздорами смущен,

И прежней вольности и прежних сил лишен.

Не буду вспоминать дней горестных пред вами,

Когда против себя мы восставали сами,

Когда отчизна кровь детей своих лила, -

Забвенью предадим позорные дела!

Мы душу, Орбасссан, единую составим,

К единой цели мы все помыслы направим,

Чтоб славу возвратить отеческим странам;

И, не терпевшие доселе равных нам,

Умрем, не потерпев властителя над нами!



Орбассан



Ты справедлив, Аржир; меж нашими домами

Несчастная вражда давно поселена;

Страдала от нее родимая страна.

Давно желают зреть печальны Сиракузы,

Чтобы мой род с твоим связали дружбы узы.

Аржир, теперь должны друг другу мы помочь:

Супругой я беру твою любезну дочь;

Отечеству, тебе полезным быть горжуся,

И сам, от алтаря, где в том вам поклянуся,

Иду за вас мечом я Соламиру мстить.

Но должно не его единого сразить;

И на других врагов нам время обратиться;

Других тиранов мы должны еще страшиться,

К которым подла чернь поднесь хранит любоиь.

И по каким правам от Сенских берегов,

Везде скитался, надменные французы

Вселились на брегах цветущих Аретузы?

И по каким правам, стран чуждых гражданин,

Кусси надменный к нам пришел как властелин

И Сиракуз в стенах свободно водворлся?

Сначала кроток был и службой нам гордился;

Но вдруг он напыщен, как повелитель, стал.

Наследства род его несметные стяжал

И, нагло властвуя прельщенным здесь народом,

Дерзнул возвыситься над Орбассана родом.

За то наказан он: мы всех его детей

Узреои изгнанных из здешних областей.

Танкред, от племени враждебного рожденный,

Еще в младенчестве из стен сих удаленный,

Служил в Византии под знаменем царей.

Он горд и, верно, храбр и, верно, всей душой

Не терпит наших прав, законы презирает,

И чтобы нам отмстить - лишь время избирает.

Француэа каждого приязнь для нас страшна!

Три ратника простых в недавни времена,

Скитальцы бедные, сыны снегов нормандских,

Поставили их власть в полях апулианских

Без всяких прав, кроме единых прав войнны:

Свергать властителей и расхищать страны.

Аравлянин и грек, германцы и французы -

Все пожирают нас, стекаясь в Сиракузы;

И наши, тучностью несчастнып поля,

И зависть хищную и алчность воспаля,

Манят грабителей и с севера и с юга.

Всем должно нам восстать и мстить им друг за друга

Измену сколько раз мы зрели в граде сем.

Восставим свой закон и строго соблюдем:

Лишает чести он и смертию карает

Того, кто со врагом в связь тайную вступает,

На гибель стран родных с ним явно устремлен:

Пощадою всегда изменник ободрен.

Не должно снисходить ни к возрасту, ни к роду.

Господство утвердить и сохранить свободу

Венеция могла лишь строгостью своей.

В благоразумии последуем мы ей,

Врагов отечества без жалости карая.



Opeдан



Так, истинно позор для сицилийска края,

Что Соламир, сей мавр, магометанин сей

Находит для себя в Сицилии друзей!

Что в бранной сей земле, в стране сеы християнской,

Что между нас самих властитель мусульманской

Развратных граждан мог дарами закупить!

То при дворах царей стараясь нам вредить,

То в град наш с хитрыми условьями вступая,

Там бранию грозя, здесь мир нам предлагая,

Вселял меж нас раздор, старался обольщать

И души роскошью восточной развращать.

Взгляните, как меж нас от сладкой сей отравы

Растлились честные отеческие нравы!

И сколько ныне здесь обольщено граждан

Науками, трудом лишь праздных аравлян;

Они им преданных навек порабощают;

Прямые рыцари науки презирают.

Нам нужно знать одно - науку побеждать;

Других наук, друзья, я не желаю знать.

На мужество свое, на ваше уповаю,

И так, как Орбассан, я строгость одобряю,

Блюстительницу прав свободных областей.

Гишпанию один поработил злодей.

Он между нами был, он может вновь явиться.

Пусть кар ужаснейших измена здесь страшится;

Для блага общего всю жалость истребим.

Сразимся с маврами, Танкреда отчуждим.

Противной крови нам потомок сей последний,

Свободы нашей враг, и враг всех боле вредный.

Совет наш праведно и мудро положил,

Чтоб Орбассан в его наследие вступил:

Да истребится сонм злодеев сокровенных,

К Танкреда имени доселе прилепленных.

Его имущество да будет в род твоим,

О храбрый Орбассан!



Катан



Мы все то утвердим.

Танкред могуществом в Царьграде пусть блистает;

Пусть подвиги его двор враежский венчает.

Танкред, свою главу склонивши, пред царем -

Всего себя лишил в отечестев своем

И отчуждился сам от наших прав священных.

Да будет изгнан он; раб кесарей надменных

В республике ничем не должен обладать.

Но Орбассан всегда стремился охтанять

-Свободу наших прав; так можно ль меньшей мздою

Признательной стране воздать сему герою?



Аржир



Люблю я дочь мою, и Орбассае мой зять;

Но собственность для них у сироты отнять?..

Вы вняли, рыцари, что я не соглашаюсь.



Лоредан



Сенат поносишь?



Агжир



Нет, жестокостью гнушаюсь.

Когда ж покорствовать закону должно мне,

Когда в том выгода отеческой стране,

Для ней сердечное роптанье заглушаю.



Орбассан



Награды слабой сей искать я не желаю;

Пусто общество возьмет Танкредов весь удел.



Аржир



Оставим речь сию для больше важных дел.

Так, завтра брак сверша, приближим день счастливый,

В который общий наш смирится враг кичливый

И победителя познает Соламир.

Сей враг, соперник твой, нам предлагая мир,

С моею дочерью дерзал союзом льститься,

И мнил, что должен я родством его гордиться.

Иди, и торжествуй над наглым сим врагом.

Друзья, да будет наш готов весь ратный сонм.

Но я, лишенный сил преклонными годами,

Повелевать в бою не смею боле вами.

Да будет Орбассан вам вождь в пути побед,

Я ж, старец, коль смогу идти за вами вслед,

И в том поставлю честь; я буду близ героев,

И духом обновлюсь среди кровавых боев;

-И прежде чем глаза навеки затворю,

В победе над врагом еще я вас узрю.



Лоредан



Ты будешь нам вождем, и мы надеждой льстимся,

Что с боя в сей же день со славой возвратимся.

Сражаясь при тебе, иль лавры мы пожнем

Иши в глазах твоих все мертвыми падем.



ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ



Аржир и Орбассан.



Аржир



Могу ли, Орбассан, обнять тебя как сына?

Раздора нашего забыта ли причина?

Могу ли, как отец, себя надеждой льстить,

Что ты подпора мне?



Орбассан



Уверен можешь быть.

Люблю отечество, оно нас примиряет,

И брак и общая нас польза съединяет.

Но не ввело б ничто меня в союз с тобой,

Когда б душа моя, горевшая враждой,

И в самой сей вражде тебя не почитала.

Цепь новую для нас хотя любовь сплетала,

Но не одна любовь на брак влечет меня;

Не будет наш союз плодом того огня,

Который миг родит и миг уничтожает

И часто вслед за ним вражду лишь оставляет.

Сын Марсов и слуга отеческой страны,

Я не привык вздыхать средь ужасов войны,

Надежда с браком мне важнее представлялась:

Скрепленье дружбы той, что между нас рождалась,

И слава Сиракуз и польза обои.

Любоовь, пред важностью взаимных выгод сих,

Свое могущество минутное теряет.

Пусть узы дружества рука ее скрепляет;

Но слабый глас любви в то время да мьлчит,

Когда вкруг наших стен оружие гремит.



Аржир



Сей гордый, бранный дух почтение внушает;

Но не суровость нас, а кротость лишь пленяет.

Я льщуся, что, любви ты сердце покоря

И грозное чело пред девою смиря,

Признаешь страсти пле, тебе, конечно, новый.



Орбассан



Я льщусь равно, что ты простишь мой нрав суровый:

Возросши в воинстве, я к лести не привык;

Сей суетных учтиввств обманчивый язык,

Сия для слабых душ сокрытая отрава

Чужда для прямоты воинственного нрава.

В Аменаиде я не красоты мечту,

Но добродетели и дочь героя чту,

И, с ней вступя в союз, тобой усыновленный,

Снискать ее любовь почту за долг священный.



Аржир



Но, призванная мной, она идет пред нас.



Я
Страница 1 из 8 Следующая страница