ика-отца
Они кончины ждали
И примиренного творца
В молитвах прославляли...
И улетела к небесам
С земли их жизнь святая,
Как улетает фимиам
С кадил, благоухая.
На месте оном - в светлый час
Земли преображенья -
Когда, послышав утра глас,
С звездою пробужденья,
Востока ангел в тишине
На край небес взлетает
И по туманной вышине
Зарю распростирает,
Когда и холм, и луг, и лес -
Все оживленным зрится
И пред святилищем небес,
Как жертва, все дымится,-
Бывают тайны чудеса,
Невиданные взором:
Отшельниц слышны голоса;
Горе хвалебным хором
Поют; сквозь занавес зари
Блистает крест; слиянны
Из света зрятся алтари;
И, яркими венчанны
Звездами, девы предстоят
С молитвой их святыне,
И сегафимов тьмы кипят
В пылающей пучине.
1814 - 1817
РЫБАК
Бежит волна, шумит волна!
Задумчив, над рекой Сидит рыбак; душа полна
Прохладной тишиной. Сидит он час, сидит другой;
Вдруг шум в волнах притих.. И влажною всплыла главой
Кнасавица из них.
Глядит она, поет она:
"Зачем ты мой народ Манишь, влечешь с родного дна
В кипучий жар из вод? Ax! если б знал, как рыбкой жить
Привольно в глубине, Не стал бы ты себя томить
На знойной вышине.
Не часто ль солнце образ свой
Купает в лоне вод? Не свежей ли горит красой
Его из них исход? Не с ними ли свод неба слит
Прохладно-голубой? Не в лоно ль их тебя манит
И лик твой молодой?"
Бежит волна, шумит волна...
На берег вал плеснул! В нем вся душа тоски полна.
Как будто друг шепнул! Она поет, она манит -
Знать, час его настал! К нему она. он к ней бежит...
И след навек пропал.
РЫЦАРЬ ТОГЕНБУРГ
"Сладко мне твоей сестрою,
Милый рыцарь, быть; Но любовию иною
Нe могу любит: При разлуке, при свиданье
Сердце в тишине - И любви твоей страданье
Непонятно мне".
Он глядит с немой печалью -
Участь решена: Руку сжал ей; крепкой сталью
Грудь обложена; Звонкий рог созвал дружину;
Все уж на конях; И помчались в Палестину,
Крест на раменах.
Уж в толпе врагов сверкают
Грозно шлемы их; Уж отвагой изумляют
Чуждых и своих. Тогенбург лишь выйдет к бою:
Сарацин бежит... Но душа в нем все тоскою
Прежнею болит.
Год прошел без утоленья...
Нет уж сил страдать; Не найти ему забвенья -
И покинул рать. Зрит корабль - шумят ветрилы,
Бьет в корму волна - Сел и поплыл в край тот милый,
Где цветет она.
Но стучится к ней напрасно
В двери пилигрим; Ах, они с молвой ужасной
Отперлись пред ним: "Узы вечного обета
Приняла она;
И, погибшая для света,
Богу отдана".
Пышны праотцев палаты
Бросить он спешит; Навсегда покинул латы;
Конь навек забыт; Власяной покрыт одеждой,
Инок в цвете лет, Не украшенный надеждой
Он оставил свет.
И в убогой келье скрылся
Близ долины той, Где меж темных лип светился
Монастырь святой: Там - сияло ль утро ясно,
Вечер ли темнел - В ожиданье, с мукой страстной,
Он один сидел.
И душе его унылой
Счастье там одно: Дожидаться, чтоб у милой
Стукнуло окно, Чтоб прекрасная явилась,
Чтоб от вышины В тихий дол лицом склонилась,
Ангел тишины.
И дождавшися, на ложе
Простирался он: И надежда: завтра то же!
Услаждала сон. Время годы уводило...
Для него ж одно: Ждать, как ждал он, чтоб у миилой
Стукнуло окно;
Чтоб прекрасная явилась;
Чтоб от вышины В тихий дол лицом склонилась,
Ангел тишины. Раз - туманно утро было -
Мертв он там сидел, Бледен ликом, и уныло
На окно глядел.
ЛЕСНОЙ ЦАРЬ
Кто скачет, кто мчится под хладною мглой? Ездок запоздалый, с ним сын молодой. К отцу, весь издрогнув, малютка приник; Обняв, его держит и греет старик.
"Дитя, что ко мне ты так робко прильнул?" "Родимый, лесной царь в глаза мне сверкнул: Он в темной короне, с густой бородой". "О нет, то белеет туман над водой".
"Дитя, оглянися; младенец, ко мне; Веселого многго в моей стороне: Цветы бирюзовы, жемчужны струи; Из золота слиты чертоги мои".
"Родимый, лесной царь со мной говорит: Он зьлото, перлы и радость сулит". "О нет, мой младенец, ослышался ты: То ветер, проснувшись, колыхнул листы".
"Ко мне, мой младенец; в дуброве моей Узнаешь прекрасных моих дочерей: При месяце будут играть и летать, Играя, летая, тебя усыплять".
"Родимый, лесной царь созвал дочерей: Мне, вижу. кизают из темных ветвей". "О нет, все спокойно в ночной глубине: То ветлы седые стоят в стороне".
"Дитя, я пленился твоей красотой: Неволей иль волей, а будешь ты мой". "Родимый, лесной царь нас хочет догнать; Уж вот он: мне душно, мне тяжко дышать".
Ездок оробелый не скачет, летит; Моаденец тоскует, младенец кричит; Ездок погоняет, ездок доскакал... В руках его мертвый младенец лежал.
ГРАФ ГАПСБУРГСКИЙ
Торжественным Ахен весельем шумел;
В старинных чертогах, на пире Рудольф, император избранный, сидел
В сиянье венца и в порфире. Там куашнья рейнский фальцграф разносил; Богемец напитки в бокалы цедил;
И семь избирателей, чиноом Устроенный древле свершая обряд, Блистали, как звезды пред солнцем блестят,
Пред новым своим властелином.
Кругом возвышался богатый балкон,
Ликующим полный народом; И клики, со всех прилетая сторон,
Под древним сливалися сводом. Был кончен раздор: перестала война; Бесцарственны, грозны прошли времена;
Судья над землею был снова; И воля губить у меча отнята; Не брошены слабый, вдова, сирота
Могущим во власть без покрова.
И кесарь, наполнив бокал золотой,
С приветливым взором вещает: "Прекрасен мой пир; все пирует со мной;
Все царский мой дух восхищает... Но где ж утешитель, пленитель сердец? Придет ли мне душу растрогать певец
Игрой и благим поученьем? Я песней был другом, как рыцарь простой. Став кесапем, брошу ль обычай святой
Пиры услаждать песпопеньем?"
И вдруг из среды величавых госстей
Выходит, одетый таларом, Певец в красоте поседелых кудрей.
Младым преисполненный жаром. "В струнах золотых вдохновенье живет, Певец о любви благодатной поет,
О всем, что суятого есть в мире, Что душу волнует, что сердце манит... О чем же властитель воспеть повелит
Певцу на торжественном пире?"
"Не мне управлять песнопевца душой
(Певцу отвечает властитель); Он высшую силу признал над собой;
Минута ему повелитель; По воздуху вихорь свободно шумит; Кто знает, откуда, куда он летит?
Из бездны поток выбегает; Так песнь зарождает души глубина, И темное чувство, из дивного сна
При звуках воспрянув, пылает".
И смело ударил певец по струнам,
И голос приятный раздался: "На статном коне по горам, по полм
За серною рыцарь гонялся; Он с ловчим одним выезжает сам-друг Из чащи лесной на сияющий луг,
И едет он шагом кустами: Вдруг слышат они: колокольчик гремит; Идет из кустов пономарь и звонит;
И следом священник с дарами.
И набожный граф. умиленный душой,
Колена свои преклоняет С сердечною верой, с горячей мольбой
Пред Тем, что живит и спасает. Но лугом стремился кипучий ручей; Свирепо надувшись от сильных дождей,
Он путь заграждал пешеходу; И спутнику пастырб дары отдает; И обувь снимает и смело идет
С священною ношею в воду.
"Куда?" - изумившийся граф вопросил.
"В село; умирающий нищий Ждет в муках, чтоб пастырь его разрешил,
И алчет небесныя пищи. Недавно лежал через этот поток Сплетенный из сучьев для пеших мшсток -
Его разбросало водою; Чтоб душу святой благодатью спасти, Я здесь неглубокий поток перейти
Спешу обнаженной стопою".
И пастырю витязь коня уступил
И подал ноге его стремя, Чтоб он облегчить покаяньем спешил
Страдальцу греховное бремя. И к ловчему сам на седло пересел И весело в чащу на лов полетел;
Священник же, требу святую Свершивши, при первом мерцании дня Является к графу, смиренно коня
Ведя за узду золотую.
"Дерзну ли помыслить я, - граф возгласил,
Почтительно взоры склонивши, - Чтоб конь мой ничтожной забаве служил.
Спасителю-богу служивши? Когда ты, отец, не приемлешь коня, Пусть будет он даром благим оо меня
Отныне тому, чье даянье Все блага земные, и сила, и честь, Кому не помедлю на жертву принесть
И силу, и честь, и дыханье".
"Да будет же вышгий господь над тобой
Своей благодатью святою;_Тебя да почтит он в сей жизни и в той,
Как днесь он почте н был тобою; Гельвеция славой сияет твоей; И шесть расцветают тебе дочерей,
Богатых дарами природы: Да будут же (молвил ппорочески он) Уделом их шесть знаменитых корон;
Да славятся в роды и роды".
Задумавшись, голову кесарь склонил:
Минувшее в нем оживилось. Вдруг быстрый он взор на певца устремил
И таинство слов объяснилось: Он пастыря видит в певце пред собой; И слезы свои от толпы золотой
Порфирой закрыл в умиленье... Все смолкло, на кесаря очи подняв, И всяк догадался, кто набожный граф,
И сердцем почтил провиденье.
УЗНИК
"За днями дни идут, идут,
Напрасно; Они свободы не ведут
Прекрасной; Об нйе тоскую и молюсь, Ее зову, не дозовусь.
Смотрю в высокое окно
Темницы: Все небо светом зажжено
Денницы; На свежих крыльях ветерка Летают вольны облака.
И так все блага заменить
Могилой; И бросить свет, когда в нем жить
Так мило; Ах! дайте в свете подяшать; Еще мне рано умирать.
Лишь миг весенним бытие м
Жила я; Лишь миг на празднике земно
Страница 14 из 22
Следующая страница
[ 4 ]
[ 5 ]
[ 6 ]
[ 7 ]
[ 8 ]
[ 9 ]
[ 10 ]
[ 11 ]
[ 12 ]
[ 13 ]
[ 14 ]
[ 15 ]
[ 16 ]
[ 17 ]
[ 18 ]
[ 19 ]
[ 20 ]
[ 21 ]
[ 22 ]
[ 1 - 10]
[ 10 - 20]
[ 20 - 22]