Даша
(уходя, особо)
Я приберу его для себя в приданое.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Фекла, Лукерья и няня Василиса.
Лукерья
Eh bien, ma soeur... {Ну что, сестра... (франц.).}
Няня Василиса
Матушка, Лукерья Ивановна, извольте говорить по-русски: батюшка гневаться будет.
Лукерья
Чтоб тебе оглохнуть, няня Василиса.
Фекла
Я думаю, право, если б мы попались в полон к туркам, и те с нами б поступали вежливее батюшки, и они бы нр стали столько принуждать нас русскому языку.
Лукерья
Прекрасно, божественно, с нашим вкусом, с нашими дарованиями, зарыть нас живых в деревне; нет,_да на что ж мы так воспитаны? к чему потрачено это время и деньги? Боже мой! когда вообразишь теперь молодую девушку в городе, - какая райская жизнь! по утру, едва успеет сделать первый туалет, явятся учители: танцевальный, рисовальный, гитарный, клавикордный; от них тотчас узнаешь тысячу прелестных вещай: тут любовное похождение, там от мужа жена ушла; те разводятся, другие мирятся; там свадьба навертывается, другую свадьбу расстроили; тот волочится за той, другая за тем, - ну, словом, ничто не ускользнет, даже до того, что знаешь, кто себе фальшивый зуб вставит, и не увидишь, как время пройдет. Потом пустишься по модным лавкам; там встретишься ср всем, что только есть лучшего и любезного в целом городе; подметишь тысяччу свиданий; на неделю будет что рассказывать; потом едешь обедать и за столом с подругами ценишь бабушек и тетушек; после домой - и снова займешься туалетом, чтоб ехарь куда-нибудь на бал или в собрание, где одного мучишь жестокостью, другому жизнь даешь улыбкою, третьего с ума сводишь равнодушием; для забавы давишь старушкам ноги и толкаешь под бока; а они-то морщатся, они-то ворчат... ну, умереть надо со смеху! (Хохочет) Танцуешь, как полоумная; и когда случишься в первой паре, то забавляешься досадою девушек, которым иначе не удается танцевать, как в хвосте, - словом, не успеешь опомниться, как уж рассветает, и ты поолумертвая едешь домой, а здесь, в деревне, в степи, в глуши... ах! я так зла, что задыхаюсь от бешенства... так зла, так зла, что... Ah! Si jamais je suis... {Ах! Если когда-нибудь мне придется... (франц.).}
Няня Василиса
Матушка, Лукерья Ивановна! изввольте гневаться по-русски!
Лукерья
Да исчезнешь ли ты от нас, старая колдунья!
Фекла
Не убивственно ли это, миленькая сестрица? не видать здесь ни одного человеческого лиыа, кроме русского, не слышать человеческого голосу, кроме русского?.. Ах! я бы истерзалась, я бы умерла с тоски, если б не утешал меня Жако, наш попугай, которого одного во всем доме слушаю я с удовольствием. - Милый попинька! как чсто говорит он мне всякий раз: vous etes une sotte {Вы дура (франц.).}. А няня Василиса тут как тут, так что и ему слова по-французски спазать я не могу. Ах, если бы ты чувствовала всю мою печаль! - Ah! ma chere amiei {Ах! мой дорогой друг! (франц.).}
Няня Василиса
Матушка, Фекла Ивановна, извольте печалиться по-русски, - ну, право, батюшка гневаться будет.
Фекла
Надоела, няня Василиса!
Няня Василиса
Ах, мои золотые! ах, мои жемчужные! злодейка ля я? У меня у самой, на вас глядя, сердце надорвалосо; да как же быть? - воля барская! Вить вы знаете, каково прогневить батюшку! Да неужели, мои красавицы, по-французскому-то говорить слаще? Кабы не боялась барина, так послушала бы вас, чтой-то за наречье?
Фекла
Ты не поверишь, няня Василиса, как на нем все чувствительно, ловко и умно говорирся.
Няня Василиса
Кабы да не страх обуял, право бы послушала, как им говорят.
Фекла
Ну да ведь ты слышала, как говорит наш попугай Жако?
Няня Василиса
Ох вы, мои затейницы! А уж как он, окаянный, речисто выговаривает - только я ничего-то не понимаю.
Фекла
Вообрази ж, миленькая няня, что мы в Москве, когда съезжаемся, то говгрим точно, как Жако!
Няня Василиса
Такое дело, мои красавицы! ученье свет, а неученье тьма. Да вот погодите, дождетесь своей вольки, как выйдете замуж!
Лукерья
За кого? за здешних женихов? сохрани бог! мы уж их с дюжину отбоярили добрым порядком; да и с Хопровым и с Таниным, которых теперь нам батюшка прочит, не лучше поступим. Куда он забавен, если думает, что здесь кто-нибудь может быть нв наш вкус.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Велькаров, Фекла, Лукерья и няня Василиса, которая вскоре уходит.
Велькаров (за театр)
Скажи: милости-де прошу, дорогие соседушки! - Ну что, няня Василиса, не выступили ли дочери из моего приказаня?
Няня Василиас
Нет, государь! (Отводя его.) Только, батюшка мой, не погневись на рабу свою и прикахи слово вымолвить.
Велькаров
Говори, говори, что такое? (Видя, что дочери хотят уйти.) Постойте!
Лукерья
Ах!
Фекла
(тихо)
Helas! {Увы! (франц.).}
Велькаров
(няне)
Ну, что ты хотела сказать?
Няня Василиса
Не умори ты, государь, барышень-то; вить господь знает, может быть, их натура не терпит русского языка, - хоть уж не вдруг их приневоливай!
Велькаров
Не бойся, будут живы! Поди и продолжай только наблюдать мое приказание.
Няня Василиса
То-то, мой отец, видишь, они такие великатные; я помню, чего стоило, как их и от груди отнимали. (Уходит)
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Велькмров, Лукерья и Фекла.
Велькаров
А вы, сударыни, будьте готовв принять ласково и вежливо двух гостей, Хопрова и Танина, которые через час сюда будут! Вы уж их видели несколько раз; они люди достойные, рассудительные, степенные и притом богаты; словом, это весьма выгодное для вас замужество... да покиньте хоть на час свое кривлянье, жеманство, мяуканье в разговорах, кусанье и облизыванье губ, полусоонные глазки, журавлиные шейки - одним словом, всю эту дурь, и походите хоть немножко на людей!
Лукрья
Я, право, не знаю, сударь, на каких людей хочется вам, чтоб мы походили? С тех пор, как тетушка стала нас вывозить, мы сами служим образцом.
Фекла
Кажется, мадам Григри, которая была у тетушки нашею гувернанткою, ничего не упустила для нашего воспитания.
Лукерья
Уж коли тетушка об нас не пеклась, сударь!.. Она выписала мадам Григри прямо из Парижа.
Фекла
Мадам Григри сама признавалась, что ее родные дочери нп лучше нашего воспитаны.
Лукерья
А они, сударь, на Лионском театре первые певицы, и весь партер ими не нахвалится.
Фекла
Кажется, мадам Григри всему нас научила.
Лукерья
Мы, кажется, знаем все, что мадам Григри сама знает.
Велькаров
(Лукерье)
Мое терпение...
Фекла
Воля ваша, да я готова сейчас на суд, хоть в самый Париж!
Велькаров
(Фекле)
Знаешь ли ты...
Лукерья
Да сколько раз, сестрица, в магазейнах принимали нас за природных француженок!
Велькаров
(Лукерье)
Добьюсь ли я?..
Фекла
А помнишь ли ты этого пригожего эмигранта, с которым встретились мы в лавке у Дюшеньши, он и верить не хотел, чтоб мы были руссике.
Велькаров
(Феклее)
Позволишь ли ты...
Лукерья
Да вить до какой глупости, что уверял клятвою, будто видел нас в Париже, в Палэ-Ройяль, и неотменно хотел проводить до дому.
Велькаров
(Лукерье)
Будет ли конец?..
Фекла
Стало, благодаря мадам Григри, наши манеры и наше восптание не так-то дурно, как...
Велькаров
(схватя их обеих за руку)
Молчать! молчать! молчать! тысячу раз молчать! - Вьт воспитание, что отцу не дадут слова вымолвить! Чем более я вас слушаю, тем более сожалею, что вверил вас любезной моей сестрице. Стыдно, сударыни, стыдно! - Девушки, вы уж давно невесты, а еще ни голова ваша, ни сердце не запасено ничем, что бы могло сделать счастие честгого человека. Все ваше остроумие в том, чтоб перецыганивать и пересмеивать людей, часто почтеннее себя; вся ваша ловкость, чтоб не уважать ни летами, ни достоинствами человека и делать грубости тем, кто вас старее. В чем ваше знание? Как одеться или, лучше сказать, как раздеться, и над которой бровью поманернее развесить волосы. Какие ваши дарования? Несколько песенок из модных опер, несколько рисунков учителевой работы в неутомимость прыгать и кружиться на балах; а самое-то главное ваше достоинство то, что вы болтаете по-французски; да только уж что болтаете, того не приведи бог рассудительному человеку ни на каком языке слышать!
Фекла
В городе, сударь, нас иначе чувствуют; и когда мы ни говорим, то всякий раз около анс кружок собирается.
Л укерья
Уж кузинки ли наши, Маетниковы, не говоруньи, а и тем не досталось при нас слова сказать!
Вешькаров
Да, да! смотрите, и при гостях-то уже пощеголяйте таким болтаньем, это бы уж были не первые женишки, которых вы язычком своим отпугали.
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Велькаров, Фекла, Лукерья и слуга.
Слуга
Какой-то француз просит позволения войти.
Велькаров
Спроси, кто и зачем?
Слуга уходит.
Лукерья
(тихо)
Сестрица душенька, француз!
Фекла
(так же)
Француз, душенька сестрица, уж хоть бы взглянуть на него! Пойдем-ко!
Велькаров
Француз... ко мне? зачем бог принес? (Увидя, что дочери хотят идти.) Куда? будьте здесь, еще насмотритесь. (Слуге, который входит.) Ну что?
Слуга
(возвращаясь)
Его зовут маркиз.
Лукерья
(тихо сестре)
Сестрица душенька, маркиз!
Фекла
(так же)
Маркиз, душенька сестрица! верно, какой-нибудь знатный!
Велькаров
Мракиз! все равно - спроси: зачем и кого ему надобно?
Слуга уходит.
Лукерья
Кабы он у нас погостил!
Фекла
Я чай, какие экипажи! какая пушность! какой вкус?
Велькаров
Ну!
Слуга
(входя)
Его точно зовут маркизом; по отечеству как, не знаю, а пробирается в Москву пешком.
Обе сестры
Бедный!
Велькаров
А, понимаю, это другое дело; тотчас выйду.
Слуг уходит.
Фекла
Бат
Страница 2 из 5
Следующая страница
[ 1 ]
[ 2 ]
[ 3 ]
[ 4 ]
[ 5 ]
