LibClub.com - Бесплатная Электронная Интернет-Библиотека классической литературы

Николай Лесков Железная воля Страница 3

Авторы: А Б В Г Д Е Ё Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я

    сь".

    "А что?"

    "Да вам бы лучше поискать в Москве русского попутчика, с которым бы вы ехали гораздо скорее и спокойнее".

    "Для этого надо бчло останавливаться".

    "Но вы очень скоро наверстали бы эту остановку".

    "Я решил и дал слово не останавливаться".

    "Но ведь вы, по вашим же словам, на всякой станции останавливаетесь".

    "О да, но это не по моей воле".

    "Согласен, но зачем же это и как вы это можете выносить?"

    "О, я все могу выносить, потому что у меня железная воля!"

    "Боже мой! - воскликнул я, - у вас железная воля?"

    "Да, у меня железная воля; и у моего отца, и у моего деда была желеэная воля, - и у меня тоже железная воля".

    "Железная воля!.. вы, верно, из Доберана, что в Мекленбурге?"

    Он удивился и отвечал:

    "Да, я из Доберана".

    "И едете на заводы в Р.?"

    "Да, я еду туда".

    "Вас зовут Гуго Пекторалис?"

    "О да, да! я инженер Гуго Пекторалис, но как вы это узнали?"

    Я не вытрпел более, вскочил с места, обнял Пекторалиса, как будто старого друга, и повлек его к самовару, за которым обогрел его пуншем и рассказал, что узнал его по его железной воле.

    "Вот как! - воскликнул он, придя в неописанный восторг, - и, подняв руки кверху, проговорил: - О мой отец, о мой гроссфатер! [дедушка (нем.)] слышите ли вы это и довольны ли вашим Гуго?"

    "Они непременно должны быть вами довольны, - отвечал я, - но вы садитесь-ка скорее к столу и отогревайтесь чаем. Бы, я думаю, черт знает как назяблись!"

    "Да, я зяб; здесь холодно; о, как холодно! Я это все записал".

    "У вас и платье совсем не такое, как нужно: оно не греет".

    "Это правда: оно даже совсем не греет, - вот только и греют, что одни чулки; но у меня железная воля, - и вы видите, как хорошо иметь железную волю".

    "Нет, - говорю, - не вижу".

    "Как же не видите: я известен прежде, чем я приехал; я сдержал свое слово и жив, я могу умереть с полным к себе уважением, без всякой слабости".

    "Но позвольте узнать, кому вы это дали такое слово, о котором говорите?"

    Он широко отмахнул правою рукою с вытянутым пальцем - и, медленно наводя его на свою грудь, отчечал:

    "Себе".

    "Себе! Но ведь позвольте мне вам заметить: это почти уерямство".

    "О нет, не упрямство".

    "Обещания даются по соображениям - и исполняются по обстоятельствам".

    Немец сделал полупрезрительную гримасу и отвечал, что он не признает такого правила; что у него все, что он раз себе сказал, должно быть сделано; что этим только и приобретается настоящая железная воля.

    "Быть господином себе и тогда стать господином для других - вот что должно, чего я хочу и что я буду преследовать".

    "Ну, - думаю, - ты, брат, кажется, приехал сюда нас удивлять - смотри же только, сам на нас не удивись!"



    5



    - Мы переночевали вместе с Пекторалисом и почти целую ночь провели без сна. Назябшийся немец поместился на креслах перед камином и ни за что не хотел расстаться с этим теплым местом; но он чесался, как блошливый пудель, - и эти кресла под ним беспрестанно двигались и беспрестанно будили меня своим шумом. Я не раз убеждал его перелечь на диван; но он упорно от этого отказывался. Рано утром мы встали, напились чаю и поехали. В первом же городе я послал его с своим человеком в баню; велел хорошенько отмыть, одеть в чистое белье - и с эоих пор мы с ним ехали безостановочно, и он не чесался. Я вынул тоже Пекторалиса и из его клеенки, завернул его в запасную овчинную шубу моего человека - и он у меня отогрелся и сделался чрезвычайно жив и словоохотлив. Он во время своего медлительного путешествия не только иззябся, но и наголодался, потому что его порционных денег ему не стало, да он и из тех что-то вначале же выслал в свой Доберан и во все остальное время питался чуть не одною своею железною волею. Но зато он и сделал немало наблюдений и заметок, не лишенных некоторой оригинальности. Ему постоянно бросалось в глаза то, что еще никем не взято в России и что можно взять уменьем, настойчиыостью и, главное, "железною волею".

    Я очень им был доволен и за себя и за всех обитателей нашей колонии, которым я рассчитывал привезти немалую потеха в лице этого оригинала, уже заранее изловчавшегося промзвести в России большие захваты при содействии своей железной воли.

    Что он нахватает - вы это увидите из развития нашей истории, а теперь идем по порядку.

    Во-первых, этот Пекторали соказался очень хорошим, - конечно, не гениальным, но опытным, сведущим и искусным инженером. Благодаря его твердости и настойчивости дело, для которого он приехал, пошло превосходно, несмотря на многре неожиданные препятствия. Машины, для установки которых он приехал, оказались изготовленными во многих частях весьма неточно и не из доброкачественного материала. Списываться об этом и требовать новых частей было некогда, потому что заводы ждали перемола хлеба, и Пекторалис много вещей сделал сам. Детали эти с грехом пополам отливали на ничтожном, плохоньком чугунном заводишке в городе у некоего ленивейшего мещанина, по прозванию Свфроныч, а Пекторалис отделывал их, работая сам на самоточке. Уладить все это возможно было действительно только при содействии железной воли. Услуги Пекторалиса были замечены и вознаграждены прибавкою ему жалованья, которое у него птднялось теперь до полуторы тысячи рублей в год.

    Когда я объявил ему об этой прибавке, он поблагодарил за нее с достоинством и сейчас же присел к столу и начал что-то высчитывать, а потом уставил глаза в потолок и проговорил:

    "Это, значит, не изменяя моего решения, сокращает срок ровно на один год одиннадцать месяцев".

    "Что вы считаете?"

    "Я суммирую... одни мои соображения".

    "Ах, извините за нескромность".

    "О, ничего, ничего: у меня есть известные ожидания, которые зависят от получения известных средств".

    "И эта прибавка, о которой я вам принес известие, конечно, сокращает срок ожидания?"

    "Вы отгадали: оно сокращает его ровно на год одиннадцать месяцев. Я должен сейчас написат об этом в Германию. Скажите, когда у нас едут в город на почту?"

    "Едут сегодня".

    "Сегодня? очень жаль: я не успею описать все как следует".

    "Ну что за вздор! - говорю, - много ли нужно времени, чтобы известить о деле своего компаниона или контрагента?"

    "Контрагента, - повторил он за мною и, улыбнувшись, добавил: - О, если бы вы знали, какой этот контрагент!"

    "А что? конечно, это какой-нибудь сухой формалист?"

    "А вот и нет: это очень красивая и молодая девушка".

    "Девушка? Ого, Гугл Карлыч, какие вы за собою грешки скрываете!"

    "Грешки? - переспросил он и, помотав головою, добавил: - Никаких грешков у меня не было, нет и не может быть таких грешков. Это очень, очень важное, обстоятельное и солидное дело, которое зависит от того, когда у меня будет три тысячи талеров. Тогда вы увидите меня..."

    "Наверху блаженства?"

    "Ну, нет еще, - не совсем наверху, но близко. Наверху блаженства я могу быть только тогда, когда у меня будет десять тысяч талеров".

    "Не значит ли все это попросту, что вы собираетесь жениться и что у вас в вашем Доберане или где-нибудь около него есть хорошенькая, милая девица, которая имеет частицу вашей железной воли?"

    "Именно, именно, вы совершенно правы".

    "Ну, и вы, как настоящие люди крепкой волн, дали друг другу слово: отложить ваше бракосочетание до тех пор, пока у вас будет три тысячи талеров?"

    "Именно, именно: вы прекрасно угадываете".

    "Да и не трудно, - говорю, - угадывать-то!"

    "Однако как это, на ваш русский характер, разве возможно?"

    "Ну что, мол, еще там про наш руссктй характер: где уже нам с вами за одним столом чай пить, когда мы по-вашему моорщиться не умеем".

    " Да ведь и это, - говорит, - еще не все, что вы отгадали".

    "А что же еще-то?"

    "О, это важная практика, очень важная практика, очень важная практика, для которой я себя так строго и держу".

    "Держи, - думаю, - брат, держи!.." - и ушел, оставив его писать письмо к своей далекой невесте.

    Через час он явился с письмом, которое просил отправить, - и, оставшись у меня пить чай, был необыкновенно словоохгтлив и уносился мечтами далее горизонта. И все помечтает, помечтает - и улыбнется, точно завидит миллиард в тумане (*5). Так счастлив был разбойник, что даже глядеть на него неприятно и хотелось ему хоть какую-нибудь щетинку всучить, чтобы ему немножко больно стало. Я от этого искушения и не воздержался - и когда Гуго ни с того ни с сего обнял меня за плечи и спросил, могв ли я себе представить, что может произойти от очень твердой женщины и очень твердого мужчины? - я ему отвечал:

    "Могу".

    "А как вы именно думаете?"

    "Думаю, что может ничего не произойти".

    Пекторалис сделал удивленные глаза и спросил:

    "Почему вы это знаете?"

    Мне стало его жаль - и я отвечал, что я просто пошутил.

    "О, вы шутили, а это совсем не шутка, - это действительно так может быть, но это очень, очень важное дело, на которое и нужна вся железная воля".

    "Лихо тебя побирай, - думаю, - не хочу и отгадывать, что ты себе загадываешь!.." - да все равно и не отгадал бы.



    6



    - А между тем железная воля Пекторалиса, приносившая свою серьезную пользу там, где нужнк была с его стороны настойчивость, и обещавшая ему самому иметь такое серьезное значение в его жизни, у нас по нашей русской простоте все как-то смахивала на шутку и потешение. И что всего удивительней, надо было сознаться, что это никак не могло быть иначе; так уже это складывалось.

    Бесконечно упрямый и настойчивый, Пекторалис был упрям во всем, настойчив и неуступчив в мелочах, как и в серьезном деле. Он занимался своею волею, как другие занимаются гимнастикой для развития силы, и занимался ею систематически и неотступно, точно это было его призвание. Значительные победы над собою делали его безрассудно самонадеянным и порою ставили его то в весьма печальные, то в невозможно комические положения. Так, например, поддерживаемый своею железною волею, он учился русскому языку необыкновенно быстро и грамматично; но, прежде чем мог его себе вполне усвоить, он уже страдал за него от той же самой железной воли - и страдал сильно и осязательно до повреждений в самом своем организме, которые сказались потом довольно тяжелыми последствиями.

    Пекторалис дал се
    Страница 3 из 15 Следующая страница



    [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ] [ 8 ] [ 9 ] [ 10 ] [ 11 ] [ 12 ] [ 13 ]
    [ 1 - 10] [ 10 - 15]



При любом использовании материалов ссылка на http://libclub.com/ обязательна.
| © Copyright. Lib Club .com/ ® Inc. All rights reserved.