LibClub.com - Бесплатная Электронная Интернет-Библиотека классической литературы

М. А. Волошин Путями Каина Трагедия материальной культуры Страница 4

Авторы: А Б В Г Д Е Ё Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я



    Акрополи в звериной пестроте,

    Линялый мрамор выкрашенных статуй

    И смуглый мрамор липких алтарей,

    И ржа и бронза золоченых кровель,

    Чернь, киноварь, и сепия, и желчь -

    Цвета земли понятны были глазу,

    Ослепшему к небесной синеве,

    Забывшему алфавиты созвездий. Когда ж душа гимнастов и борцов

    В мир довременной ночи отзывалась

    И погружалась в исступленный сон - Сплетенье рук и напряженье связок

    Вязало торсы в стройные узлы

    Трагических метоов и эподов

    Эсхиловых и Фидиевых строф.



    Мир отвечал размерам человека,

    И человек был меерой всех вещей.



    4



    Сгустилась ночь. Могильники земли Извергли кости праотца Адама И Каина. В разрыве облаков Был виден холм и три креста - Голгофа. Последняя надежда бытия.



    Земля была недвижным темным шаром.

    Вокруг нее вращались сепь небес,

    Над ними небо звезд и Первосилы,

    И все включал пресветылй Эмпирей.

    Из-под Голгофы внутрь земли воронкой

    Вел Дантов путь к сосредоточыо зла.

    Бог был окружностью, а цептром Дьявол,

    Распяленный в глубинах вещества.



    Неистовыми взлетами порталов

    Прочь от земли стремился человек.

    По ступеням империй и соборов, Небесных сфер и адовых кругов

    Шли кольчатые звенья иерархий

    И громоздились Библии камней -

    Отображенья десяти столетий: Циклоры веры, шквалы ересей, Смерчи народов - гунны и монголы, Набаты, интердикты и костры, Сто сорок пап и шестьдесят династий, Сто императоров, семьсот царей. И сквозь мираж расплавленных оконниц На золотой геральдике щитов - Труба Суда и черный луч Голгофы Вселенский дух был распят на кресте Исхлестанной и изъязвленной плоти.



    5



    Был литургийно строен и прекрасен

    Средневековый мир. Но Галилей

    Сорвал его, зажал в кулак и землю

    Взвил кубарем по вихревой петле

    Вокруг безмерно выросшего солнца.

    Мир распахнулся в центильоны раз.

    Соотношенья дико изменились,

    Разверзлись бездны звездных Галактей,

    И только Богу не хватило места.

    Пытливый дух апостола Фомы,

    Воскресшему сказавший: "Не поверю,

    Покамест пальцы в раны не вложу", -

    Разворотил тысячелетья веры. Он очевидность выверил числом, Он цвет и звук провегил осязаньем, Он взвесил свет, измерил бег луча, Он перенес все догмы богословья На ипостаси сил и вещества. Материя явилась бесконечной, Единосущной в разных естествах, Стал Промысел - всемирным тяготеньем, Стал вечен атом, вездесущ эфир: Всепроницаемый, всетвердый, скользкий -

    "Его ж никто не видел и нигде".



    Исчисленный Лапласом и Ньютоном,

    Мит стал тончайшим синтезом колес,

    Эллипсов, сфер, парабол - механизмом,

    Себя заведшим раз и навсегда

    По принципам закона сохраненья

    Матетии и Силы.

    Человек, Голодный далью чисел и пространства,

    Был пьян безверьем - злейшею из вер,

    А вкруг него металось и кишело

    Охваченное спазмой вещество.

    Творец и раб сведенных корчей туарей,

    Им выявленных логикой числа

    Из косности материи, он мыслил

    Вселенную как черный негатив: Небытие, лоснящееся светом,

    И сущности, окутанные тьмой. Таким бы точно осознала мир

    Сама себя постигшая маина.



    6



    Но неуемный разум разложил И этот мир, построенный на ощупь Вникающим и мерящим перстом. Все относительно: и бред, и знанье. Срок жизни истин: двадцать - тридцать лет, Предельный возраст водовозной клячи. Мы ищем лишь удобства вычислений, А в сущности, не знаем ничего: Ни емкости, ни смысла тяготеннья,

    Ни масс планет, ни формы их орбит,

    На вызвездившем небе мы не можем

    Различить глазом "завтра" то "вчера".



    Нет вещества - есть круговерти силы; Нет твердости - есть натяженье струй; Нет атома - есть поле напряженья

    (Вихрь малых "не" вокруг большго "да"); Нет плотности, нет веса, нет размера -

    Есть функции различных скоростей.

    Все существует разницей давлений,

    Температур, потенциалов, масс; Струи времен текут неравномерно; Пространство - лишь разнообразье форм.

    Есть не одна, а много математик; Мы существуем в Космосе, где все Теряется, ничто не создается; Свет, эелктричество и теплота -

    Лишь формы рпзложенья и распада; Сам человек - могильный паразит, - Бактерия всемирного гниенья. Вселенная - не строй, не организм, А водопад сгорающих миров, Где солнечная заверть - только случай Посереди необратимых струй, Бессмертья нет, материя конечна, Число мров исчерпано давно. Все тридцать пять мильонов солнц возникли В единый миг и сгинут все зараз. Все бытие случайно и мгновенно. Явленья жизни - беглый эпизод Между двумя безмерностями смерти. Сознанье - вспышка молнии в ночи, Черта аэролита в атмосфере, Пролет сквозь пламя вздутого костра Случайной птицы, вырванной из бури И вновь нырнувшей в снежную метлеь.



    7



    Как глаз на расползающийся мир

    Свободно налагает перспективу

    Воздушных далей, облачных кулис

    И к горизонту сводит параллели,

    Внося в картину логику и строй, -

    Тау разум среди хаоса явлений

    Распределяет их по ступеням

    Причинной связи времени, пространства

    И укрепляет сводами числа.



    Мы, возводя соборы космогоний,

    Не внешний в них отображаем мир,

    А только грани нашего незнанья.

    Системы мира - слепки дпевних душ,

    Зеркальный бред взаимоотражений

    Двух противопоставленных глубин.

    Нет выхода из лабиринта знанья,

    И человек не сатнет никогда

    Иным, чем то, во что он страстно верит.



    Так будь же сам вселенной и творцом,

    Сознай себя божественным и вечным

    И плавь миры по льялам душ и вер.

    Будь дерзким зодчим вавилонских башен

    Ты, заклинатель сфинксов и химер.



    12 июня 1923

    Коктебель



    XII. ТАНОБ



    1



    От Иоанна Лествичника чтенье: "Я посетил взыскуемый Таноб

    И видел сих невинных осужденцев.

    Никем не мучимы, себя же мучат сами.

    Тоиясь, томят томящего их дух.

    Со связанными за спиной рвками

    Стоят всю ночь, не подгибая ног,

    Одолеваемые сном, качаясь,

    Себе ж покоя не дая на мпг.

    Иные же себе томяще зноем,

    Иные холодом, иные, ковш

    Воды пригубив, отвергают, только б

    Не умереть от жажды, хлеб иные

    Отведав, прочь бросают, говоря,

    Что жившие по-скотски недостойны

    Вкушать от пищи человеческой,

    Иные, как о мертвецах, рыдают

    О душах собственных, иные слезы

    Удерживают, а когда не могут

    Терпеть - кричат. Иные головами

    Поникшими мотают, точно львы,

    Рыкающе и воя протяженно.

    Иные молят Бога покарать

    Проказою, безумьем, беснованьем,

    Лишь бы не быть на муки осужденным

    На вечные. И ничего не слышно Опричь: "Увы! Увы!" и "Горе! Горе!"

    Да тусклые и впалые глаза,

    Лишенные ресниц глазничных веки,

    Зеленые покойницкие лица,

    Хрипящие от напряженья перси,

    Кровавые мокроты от биенья

    В грудь кулаком, сухие языки,

    Висящие из воспаленных уст,

    Как у собак. Все темно, грязно, смрадно".



    2



    Горючим ядом было христианство.

    Ужаленная им душа металась

    В неистовстве и корчах: совлекая

    Отравленный хитон Геракла - плоть.

    Живая глина обжигалась в жгучем

    Вникающем и плавящем огне.

    Душа в борьбе и муках извергала

    Отстоенную радость бытия

    И полноту языческлго мира.

    Был так велик небесной кары страх,

    Что муки всех прижизненных застенков

    Казались предпочтительны. Кострв

    Пылали вдохновенно, очищая

    От одержимости и ересей

    Заблудшие, метущиеся души.

    Доминиканцы жгли еретиков,

    А университеты жгли колдуний.

    Но был хитер и ловок Сатана: Природа мстила, тело издевалось, Могучая заклепанная хоть Искала выходы. В глухом подполье Монах гноил бунтующую плоть И мастурбировал, молясь Мадонне. Монахини, в экстазе отдаваясь Грядущему в полночи жениху, В последней спазме не могли различить Иисусов лик от лика Сатаны. Весь мир казался трупом, Солнце - печью Для грешников. Спаситель - палачом.



    3



    Водитель душ измученную душу Брал за руку и разверзал пред ней Зияющую емкость преисподней Во всю ее длину и глубину. И грешник видел пламя океана Багрового и чергого, а в нем В струях огня и в огневертях мрака Бесчисленные души осужденных, Как руны рыб в провалах жгучих бездн. Он чувствовал невыносимый смрад, Дух замирал от серного удушья Под шквалами кощунств и богохульств; От зноя на лице дымилась кожа,

    Он сам себе казался гоойником; Слюнв и рвота подступали к горлу.

    Он видел стены медного Кремля,

    А посреди на рдяно-сизом троне Из сталактитов пламени - Царя

    С чудовищным, оцепенелым ликом

    Литого золота. Вкруг сонмы сонм

    Отпадших ангелов и человечий

    Мир, отданный в управу Сатане: Нет выхода, нет меры,, нет спасенья!

    Таков был мир: посередине - Дьявол -

    Дух разложенья, воля вещества,

    Князь времени. Владыка земной плоти -

    И Бог, пришедший яко тать в ночи -

    Поруганный, исхлестанный, распятый.

    В последней безысходности пред ним

    Развертывалось новое виденье: Святые пажити, маслины и сады

    И лилии убогой Галилеи...

    Крылатый вестник девичьих светлиц

    И девушка с божественным младенцем.

    В тщете земной единственной надеждой

    Был образ Богоматери: она

    Сама была материей и плотью,

    Еще не опороченной грехом,

    Сияющей первичным светом, тварью,

    Взнесенной выше ангелов, землей,

    Рождающей и девственной, обетом,

    Что такова в грядущем станет персть,

    Когда преодолеет разложенье

    Греха и смерти в недрах бытия.

    И к ней тянулись упованья мира,

    Как океаны тянутся к луне.



    4



    Мечты и бред, рожденные темницей, Решетки и затворы расшатал Каноник Фраунбергского собора Смиреннейший Коперник. Галилей Неистовый и зоркий вышиб двери, Размыкал своды, кладку разметал Напористый и доскональный Кеплер, А Ньютон - Дантов Космос, как чулок Распялив, выворотил наизнанку. Все то, что раньше было Сатаной, Грехом, распадом, косностью и плотью, Все вещество в его ночных корнях, Извилинах, наростах и уклонах - Вся темная изнанка бытия Легла фундаментом при новой стройке, Теперь реальным стало только то, Что можно было взвесить и измерить, Коснуться пястью, выразить числом. И новая вселенная водникла Под пальцами апосола Фомы. Он сам ощупал звезды, взвесил землю, Распялил луч в трехгранности стекла, Сквозь трещины распластанного спектра Туманностей исследовал состав, Хвостов комет и бег миров в пространствр, Он малый аоом ногтем расщепил И стрелы солнца взвесил на ладони. В два-три столетья был преображен Весь старый мир: разрушен и отстроен.

    На миллионы световых годов

    Раздвинута темница мирозданья,

    Хрустальный свод расколот на куски,

    И небеса проветрены от Бога.




    Страница 4 из 5 Следующая страница



    [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ]



При любом использовании материалов ссылка на http://libclub.com/ обязательна.
| © Copyright. Lib Club .com/ ® Inc. All rights reserved.