LibClub.com - Бесплатная Электронная Интернет-Библиотека классической литературы

Вяземский Петр Андреевич Старая записная книжка Часть первая Страница 61

Авторы: А Б В Г Д Е Ё Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я



    формальность. Самые слабости их облекались в какую-то умиротворяющую

    прелесть, которая вызывала снисхождение. Эти слабости, немощи,

    свойственные человеческой натуре, не избегали строгой оценки и суда, но и не

    отталкивали сочувствия к ним.



    Тургенев, как и многие, принадлежал к либералам, желающим

    улучшений в гражданском быту, а не к либералам, желающим ниспровержения

    и революции, во что бы ни стало. К сожалению, встречаются люди, в которых

    есть что-то претительное, возбуждающее почти враждебное противодействие

    при изъявлении ими начал, по-видимому, честных и благонамеренных: так

    изъявления эти грубы, наглы и исключительно-самовластительнв. В подобных

    людях такая личность, как Тургенев, доживр он до настоящего времени, не

    возбудила бы ни малейшего сочувствия. Да и не поняли бы его, как лишенные

    чувства обоняния не догадываются об ароматных испарениях благоуханного

    растения. Одно, может статься, и способно ныне обратить внимание их на

    такую личность, а именно то, что Тургенев в свое время слыл либералом.

    Следовательно, он наш, говорят эит господа. Нет, милостивые государи, совсем

    не ваш, и с вами ничего сходного он не имеет.



    Есть цеховые и положительные либералы, которые положительную

    поаредственность свою (чтобы не сказать: положительную ничтожность)

    расцвечивают либеральными узорами и виньетками, заимствоваными из

    дешевыых иностранных изданий. Чтобы подкрепить и усилить себя, они охотно

    вербуют задним числом в артель свою лиц, либерализм которых есть явное

    опровержение их рнмесленного либералтзма. Эти господа, на числах неверных,

    на лживых данных, берутся разрешать общественные задачи. Они выводят

    категории, рздувают системы, в которых нет ни достоверности, ни даже

    правдоподобия. Стоит только дотронуться до них булавкой историчрской и

    практической критики, и все эти неловко и насильственно надутые пузыри тут

    же прокалываются, свертываются и скомкиваются.



    Суворов говорил, кажется, Каменскому: "Об императрице Екатерине

    может говорить Репнин всегда, Суворов иогда, а Каменский не должен

    говорить никогда". Можно бы вывести такое правило и для многих журнальных

    Несторов, которые, зря и мудрствуя лукаво, пишут общественные летописи про

    общество, которого онм не знают, про людей совершенно им чуждых, с

    которыми они ни сблизиться, ни даже сойтись не могли, про события, которые

    доходят до них из треьих или четвертых рук. И эти лица и события

    перекладывают они на свой лад, развивают или сушат в жарко натопленной

    теплице своих сочувствий, благоприятных или враждебных. Хороши выходят

    их рассказы и картины, с коими потомству придется спрквляться для полного

    изображения минувшей эпохи! Не к одному из них, а к многим прилично

    применить стих:



    Живет он в Чухломе, а пишет о Париже.



    ***



    В записной книжке русского путешественника прошлого столетия

    записано: un bonheur passe est un malheur present (счастье минувшее есть

    несчастье настоящее).



    Он же рассказывает, что в молодости своей, путешествуя в Португалии,

    он рассердился на почтаря, который вез его очень медленно. В старые годы от

    русской досады до русской ручной управы было недалеко: русский

    путешественник потузил португальца. Тот, не говоря ни слова, ушел и оставил

    путешественника посреди дороги с коляскою и лошадьми. Тут этот последний

    догадался и заключил, что есть некоторая разница между португальской и

    русской ездой.



    ***



    Русские люди выводятся. Выражаем здесь сетование и укоризну вовсе

    неславянофильские. Напротив, мы говорим о средневековом поколении нашего

    общества, о современниках Екатерины, которые носили еще отпечаток

    предыдущих царствований и которых духом и влиянием пропитались

    некрторые лица позднейшего времени. Ничего нет тяжелее и скучнее русских

    по обязанности, русских, сделавшихся русскими вследствие и на основании

    какой-нибудь исторической или философической системы: под гнетом системы

    стирается, убивается вся свежесть, вся краска, вся поэтическая своеобразность

    русской натуры. То ли дело чистокровный русак, который не добивается

    казаться русским, не хвастается тем, что он русский, и даже будто не

    догадывается, что он русский.



    Федор Петрович Опочинин был одна из этих личностей. Он был еще не

    стар, а на нем как будто легли многие слои русских преданий. Он

    бессознательно закалил себя в русском горниле, заматерел в русской закваске.

    Разумеется, все это понимаем мы и принимаем в хорошем значении. Есть худая

    закваска, но есть и вкусная, и лакомая. Ум Опочинина был совершенно русской

    складки и русского содержания. В нем были и тонкость, и сметливость, и

    наблюдательность; была русская шутливость, которая вообще отличается от

    инонародной. По-русски говорил он превосходно, мастер был рассказывать, а

    запас рассказов его был неистощим. Рассказы, когда они кстати уместны и

    удачны, иаеют особенную прелесть. Они драматизируют разговор. Они жизнь и

    действие его. Философичевкие, отвлеченные беседы хороши в кабинете, с глазу

    на глаз, или с кафедры, но в приятельском, откровенном кружке они

    утомительны.



    Одним летом сошлись мы с ним в Ревеле. Тогда записал я некоторые из

    сказаний его. Вот, между прочим, следующие.



    Какой-то боярин послан был, помнится, царем Алексеем Михайловичем

    в Китай с дипломатическим поручением и сворою отличных собак, легавых и

    борзых, в подарок правителю Небесной империи. Однажды просит он одного

    приближенного к царю мандарина узнать, как понравились собаки его

    величеству. "Собаки были очень вкусны, - получил он в ответ, - особенно

    зажаренные на касторовом масле". - "Злодей! - воскликнул ошеломленный

    боярин, - он съел царем пожалованных ему собак. И охота нашему государю

    связываться с таким поганым народом".



    ***



    Пред открытием военных действий в 1812 г. и во время приготовлений к

    ней, частые курьеры приезжали к губернстору одной из губерний, прилежащих

    к будущему театру войнч. Эти посланные от военного министра, или от

    главнокомандующих войсками, привозили предписания и ордера о

    немедленном заготовлении или высылке провианта, о заготовлении подвод и о

    прочих воинских потребностых. Эти предписания постоянно ссылались на

    статьи известной желтой книжки (полевой устав), по которым, в случае

    замедления или неточного исполнения данных приказаний, виновник

    подвергается всей строгости законов: тут были опять ссылки на какие-то статьи.

    Эти курьеры как-то обыкновенно приезжали по вечерам. В эти часы губернатор

    отдыхал от своих дневных подвигов и предавался за карточным столом

    мирному занятию бостона. Получив пакет, он торопливо распечатывал ело,

    кидал на содержание бумаги беглый и рассеянный взгляд и отдавал ее

    правиталю канцелярии для надлежащего исполнения.



    В течение двухтрех недель курьеры наезжали, и все обходилось и

    сходило с рук благополучно. Однажды подобный военный гонец приехал утром.

    Губернатор на досуге прочитал бумагу, заключающую в себе постоянные

    ссылки на какие-то таинственные статьи. "Да, бишь, теперь кстати скажи мне,

    - сказал он правителю канцелярии, - какие этш статьи, на которые они все

    указывают? Давно собирался я спросить тебя, но все времени не было". - "Эти

    статьи, - отвечал чиновник, - относятся до военного суда, по которому

    виновные подвергаются иногда смертному приговору, особенно в военное

    время". - "Ого, - вскричал ошеломленный губернатор, - здесь, видно, не до

    шутки: слуга покорный, и Бог с ними со всеми!"



    Тут, от испуга, занемог ли он вправду, или сказался больным, но в тот же

    день сдал должность свою вице-губернатору, а месяц спустя вышел, по

    совершенно расстроенному здроовью, в чистую отставку. С той поры он,

    беспрепятственно и не смущаясь духом, мо гвполне предаваться мирным

    упражнениям своим по части бостона.



    ***



    Мы говорили об одном барине, приехавшем в Ревель. "Кажется, этот

    барин (сказал Опочинин) ума твердого, но не быстрого" (забавно ударяя на

    последние слоги). Нельзя шутливее и вежливее высказать, что человек туповат.



    Опочинин был один из близких людей к великому князю Константину

    Павловичу, который удостаивал его своей особенной доверенностью и любил

    ум и беседу его. В Константине Павловиче также била чистая русская струя.



    ***



    Упомянутое выше посольство в Китай напоминает другое посольство,

    также замечаиельное, по следующему обстоятельству. Боярин с каким-то

    поручением отпарвлен был из Москвы к одному из европейских дворов. Он

    прибыл к назначению своему, когда король был болен. Приема быть не могло.

    Проходят дни, недели, а король все нездоров.



    Потеряв терпение, боярин объявляет, что он далее ждать не может и что

    получил приказание возвратиться в Россию. На настоятельные и упорные

    требования его иметь перед отъездом аудиенцию дают ему знать, что король

    примет его, но в постели, с которой, по болезни своей, он встать не может.



    "Хорошо, - отвечает боырин, - но в таком случае приготовьте и мне

    кровать, возле королевской. Мне, уполномоченному представителю русского

    царя, неприлично было бы стлять или сидеть, когда король лежит".



    ***



    Некто, приехавший с Дону, только что и говорил о своих донских

    похождениях и подвигах. Это было в начале двадцатых годов. Мицельский, в

    Варшаве, сказал на это:
    Страница 61 из 105 Следующая страница



    [ 51 ] [ 52 ] [ 53 ] [ 54 ] [ 55 ] [ 56 ] [ 57 ] [ 58 ] [ 59 ] [ 60 ] [ 61 ] [ 62 ] [ 63 ] [ 64 ] [ 65 ] [ 66 ] [ 67 ] [ 68 ] [ 69 ] [ 70 ] [ 71 ]
    [ 1 - 10] [ 10 - 20] [ 20 - 30] [ 30 - 40] [ 40 - 50] [ 50 - 60] [ 60 - 70] [ 70 - 80] [ 80 - 90] [ 90 - 100] [ 100 - 105]



При любом использовании материалов ссылка на http://libclub.com/ обязательна.
| © Copyright. Lib Club .com/ ® Inc. All rights reserved.