Петр Вяземский Старая записная книжка Страница 5

неминуемо,

невольно он, как маркизша Кастельбажак (в Карлсбаде), видит одно опасение

лишиться своего посланнического места. Это натурально, и винить его в том

было бы несправедливо... У Нессельроде, хотя и нельзя сказать Нессельрода,

есть по крайней мере русские мериносы на Святой Руси. Стало быть, он

прикреплен к русской земле. Но у этого... бобыля Брунова нет...



26-е. Читал La Conjuration centre Venise. Книга St. Real, пользуется

классической известностью. Мне показалась она довольно вялым и сухим

рассказом о драматическом событии.



30-е. Вчера был в Арсенале с Завадовскими. Модель Бучентора имеет

десятую часть подлинника. Обманчивость глаз. Не верится, чтобы модель,

помноженная и десятью, могла бы на деле быть такого размера. Вооружение

(armire) Генриха IV, подаренное им республике. Орудия пытки,

принадлежавшие Francesco Carrara, Падуанскому тирану. Щит, простреленный

цесаревичем в 1838 г. одной из арбалет, которая служила в Лепантском

сражении.



Вчера в S. Samuele "Цирюльник". Что за молодость, за веселость, за

увлекательность в этой музыке. Россини переживет в потомстве своих

современных львов: Наполеона и Байрона. Было время, что наше поколение ими

бредило. Мы все глядели в Наполеоны и в Байроны и многие довольно удачно

их корчили. Но никто не попал в Россини.



1 октября. На днях прочитал книгу молодого Адлерберга: Из Рима в

Иерусалим. Ничего. Я очень люблю это простосердечное русское выражение.

Иван, какова погода? "Ничего-с!" Ямщик, какова дорога? "Ничего-с". Что,

каков ваш барин, хорошо ли вами управляет? "Ничего-с".



2-е. Вечером был Строганов. Сегодня в церкви Maria delR osario был я на

отревании 80-летнего священника, основателя, или одного из двух оснвоателей

Scuole di Carieta Marco. Во времена республики он принадлежал к магистратуре

и после падения республики принял духовный сан. Он был очень любим в

народе, и церковь была полна. Произнесенное в память ему надгробное слово,

сколько мог я понять, не без достоинства, и во всяком случае красноречиво, ибо

слова оратора часто прерываемы были слезами и рыданиями его. Кажется,

упомянул он, что был его учеником.



Я присутствовал во второй раз на последней прогулке в гондоле

венецианца. Здесь нет особенного экипажа для мертвецов. Они отъезжают

домой на одном и том же извозчике, который служит и живым. Некоторые

путешественники говорят о красных гондолах, которые здесь будто заменяют

наши похоронные дроги. Но по моим справкам оказывается это ложным. При

церемонии бывают церковнослужители в красных рясах, которые несут

церковные фонари, но бывают они и при других обрядах.



4-е. Был у обедни в гтеческой церкви. Более порядка и благочиния,

нежели на Востоке. Подходил к благословению архиерея, который промолвил

мне невнятно несколько русских слов.



6-е. Венеция под дождем и в ненастье то же, что красавица с флюсом,

который кривит ее рожу. Поневоле изменишь ей, как прежде ни любил ее.

Вчера были у княгини Васильчиковой. Грустно видеть дочь ее. Звезжали к

графине Эстергази.



7-е. Был у меня наш египетский генеральный консул Фок, на днях

выехавший из Александрии. Между Александрией и Триестом ечтырехдневное

плвание. Соблазнительно. Кажется, умный человек, обхождения приятного, но

больной и довольно мрачного духа. Не любит Востока, в котором долго жил.

Выехал он из Египта не по обстоятельством политическим, а по болезни. В

Египте в самом деле фанатизм против нас, по словам его, довольно возбужден.

Я не думал бы того. Стало быть, в Турции и подавно. Разумеется, фанатизм не

внутренний, не самородный, а более внешний и взбитый революционными

выходцами и бродягами, Фок говорит, что лучшая книга о Египте -

Рафаловича. В книге Ковалевского много вздора и собственноручного шитья.



8-е. У Самуэля давали "Лучию". Финал 2-го акта очень порядочно был

исполнен. Правда, что у меня в душе пел Рубини, и я тронут был до слез более

по памяти, нежели по слуху. Строгановы отправились чрез Триест в Петербург.



9-е. Был в библиотеке Дукального дворца. Рукопись Тассо. Писал

широко, большими буквами и довольно неправильными; вместе с рукописью

отца, который также был поэт. Рукопись Евангелия IX века, breviaire кардинала

Гримани, сына дожа, с прекрасными картинами. В библиотеке видел словарь

Татищева. Обещался подарить "Живописный Сборник" 1853 г. Еще раз

осматривал дворец. После ездили в церковь Santi Giovanni e Paolo и в dei Gesuiti.

Первая цегковь - кладбище дожей; кажется, погребено в ней 18.



10-е. Вице-библиотекарь в Дукальной библиотеке православный грек.

Доктор Намиас возил меня в свой госпиталь Ospitale civico. Прекрасное

заведение. До тысячи кроватей, а в случае нужды есть место и на 2000. В

Венеции все имеет вид грандиозный и артисический, потому что все эти

помещения были в старину или палаццы, или храмы, или монастыри. Веливина,

высота зал такрго обширного размера, везде такой простор, что нигде нр пахнет

госпиталем. Везде воздух свежий и чистый. Правда, и климат тому

способствует. Здесь очищают воздух не можжевельным курением, а открывают

окна, впуская солнце и воздух.



Госпиталь осснован для бедных городских, и общин, которые и содержат

его определенным ежегодным взносом. Есть отделение для мужчин и отделение

для женщин, подразделенные на больных, требующих лечения, и больных,

требующих хирургических операций. Есть отделение и для больных платящих

(большая часть даром) по 2 цванзигера с половиной в комнатах, где неесколько

больных, и по 4 цв. для больного в особой комрате, с особой прислугой.

Отделение еврейское и отделение детское, что, кажется, редко где встречаешь.

Смертность умеренная. Около седьмой части болезней грудных.



Ныне больных привозят в гондолах на площадь церкви Santi Giovianni e

Paolo и переносят в больницу в виду толпы народа, которая обыкновенно

собирается глазеть на это зрелище, как на всякое другое. Есть проект прорыть

новый каналл, который войдет во внутренний двор здания.



Вместе с больницей есть дом умалишенных, для женского пола, до 300

человек. Все это помещается в большой зале Scuola di S. Marco и бывшем

монастыре доминиканцев. Двенадцать подлекарей, из них одна часть получает

по 600 цванзигера в год, а другая только квартиру в госпитале и обед в дни

дежурства. Есть сады и дворы и большие крытые галереи для прогулки

выздоравливающих. В Венеции до 40000 бедных, записанных в приходах, а

жителей всего до 110 тысяч. Намиас говорил мне, что доктор чем долее

обходится с больными, чем долее практикует, тем менее делает, а содействует

природе. Большая деятельность, большая медикаментация означает молодость

науки и врача.



11-е. Был у обедни в греческой церкви. Архиерей из внимания к русским

посетителям читла Верую и Отче наш по-русски. Предпочитаю чтение этих

двух молитв пению их по нашему обряду. Был в хранилище церкви: три древние

греческие Евангелиы и хартии на папирусе на латинском языке - кажется, VI

века. Содержание: запись в пользу Равенской церкви. Римский археолог

Марини написал рассуждение о сей рукописи. Вице-библиотекарь Дукальной

библиотеки грек Велудо. Заходил к архиерею, говорит немного по-русски. В

церкви погребена Воронцова, урожденная Сенявина, мать нынешнего князя

Воронцова.



Ездили в Армянский монастырь. На возвратном пути вода была так

прозрачна и зеркальна, что небеса, деревья, дома отражались в ней, как живые.

Больница умалишенных на острове S. Servolo висела вверх дном в водяном

пространстве, как головы несчастных ее жильцов.



12-е. Всходил на самый верх Campanile di S. Marco. Горизонт был чист.

Великолапная панорама Венеции с ее роскошным поясом островов. Вдали

Падуя. Виченские горы - Тирольские с их снежными кокошниками. Не

позволяют всходить на башню по одиночке, а не иначе как сам третей, или сам

друг, и все отверстия разделены железной палкой, вследствие нескольких

самоубийственных низвержений с высоты. На Вандомской колонне в Париже

по той же причине приняты подобные же предосторожности. Видно, это

чувтсво желания спуститься с высоты - довольно натуральное.



Радецкий приехал в Венецию. Стюрмер обещал представить меня ему.



13-е. В J. de Debats, 20 октября, фельетон какого-то Piere Douhaine

(вероятно, псевдоним) о русском театре, извлеченный из Арапова, Милюкова,

Зеленецкого, Греча, Кони. Нельзя тут сказать: ученье свет, а неученье тьма.

Здесь тьма от учения. Был в Apollo. Давали "Итальянку в Алжире". Так и

обдавало меня московской стариной и первыми моими итальянскими

музыкальными впечатлениями. После революции гауптвахты загорожены

железной решеткой, за которой находятся солдаты. Неблаговидно.



14-е. Радецкий дал знать графине Стюрмер, что он будет к ней, а она о

том уведомила меня и пригласила к себе. От часа до 5 ждали мы его, но не

дождались. Вероятно, какое-нибудь недоразумение, потому что старик очень

вежлив и точен. На днях минет ему 87 лет, а он еще очень подвижен и начал

опять ездить верхом. Император дал ему близ Лайбаха поместье, которое он

устраивает себе на старость, когда выйдет в отставку. Между тем он, перебирая

со Стюрмером всех действователей великих войн наполеоновских и поминая

всех умерших, сказал: "Мне стыдно, что я живу так долго". У Стюрмера

несколько замечательных автографов. Несколько
Страница 5 из 40 Следующая страница