М. Н. Загоскин Москва и москвичи Страница 50

да перемочу.



(Из приемной комнаты входит официант.)



Официант. Ваше сиятельство, надворный советник Фитюлькин.



Граф. А, знаю!.. Надоел! Скажи, чтоб извинил; я не могу сегодня принять-

занят!.. Да кто там еще?



Официант. Человек десять, ваше сиятельство. Орловский помещик

Дудкин...



Граф. Деревенский мой сосед? Зачем он таскается в Москву?.. Ну, кто еще?..



Официант. Статский советник Черпопольский, отставной майор Брыкалов,

по вашему приказанию какой-то француз с бородкою, подрядчик Дергунов,

итальянец с картинами...



Граф. Хорошо, хорошо!.. Проси подождать. (Официант уходит. Граф

продолжает еще несколько минут растирать табак; потом, наклонясь над листом

пергамента, нюхает.) Кажется, табак хорош?.. Крепок... сильный букет... Да, дв!..

Этот меланж очень душист и приятен!.. Петербургский, от Иансена, недурен, но этот

лучше!.. Признаюсь, я не ожидал, чтоб у Депре был такой хороший табак!..

(Насыпает в табакерку и нюхает.) Очень хорош!.. (Из-за дверей библиотеки

выглядывает хорошенькое личико с черными бойкими глазами и розовыми

щечками.) А, Груша! Что ты?.. Войди! (Девцшка лет восемнадцати, в белом платье и

голубом шелковом фартуке, входит в кабинет и останавливается у дверей.) Ну, что,

миленькая?



Груша. Графиня прислала вас спросить, поедете ли вы сегодня поутту со

двора?



Граф. Что-о?



Груша (громче). Ее сиятельство графиня спрашивает вас, поедете ли вы

сегодня поутру со двора?



Граф. Не слышу, мой друг, подойди поближе!



Груша. Что это, ваше сиятельство, разве вы глухи?



Граф. Видно, что так! Да подойди же поближе, душенька!



Груша. Не нужно-с!



Граф. О, плутовка!



Груша. Да полноте, ваше сиятельство! Вы извольте сказать, поедете ли вы

или нет?



Граф. Ну, ну, не гневайся! Скажи, что поеду на Кузнецкий мост... Мне

надобно кое-что купить... Да постой, Груша! Хочешь ли, я куплю тебе сережки?..



Груша. Покорнейше вас благодарю!.. Ох, вы!..



Граф (встает). Послушай! (Груша уходит.) Постой, постой!.. Разбойница!..

Настоящий чертенок!.. А хороша!.. Премиленькая рожица!.. (Подходит к попугаю.)

Попинька! Что ты, мой друг?.. Дай головку, попинька... дай головку!.. Попинька!..

Да что ж ты ничего не говоришь?.. Кто пришел?



Попугай. Дурак!



Граф. Фи, попинька, фи!.. Говори: бонжур, Жако!.. Бонжур, Жако! (Попугай

кричит своим натуральным голосом.) Шалишь!.. Что это?.. Кусатьсся?.. Вот я тебя!..



Официант (входя в кабинет). Алексей Алексеевич Ползков.



Граф. Проси! (Садится на прежнее место. Ползков входит.) А, здравствуй,

Алексей Алексеевич! Как поживаешь?



Ползков (кланяясь). Слава богу, ваше сиятельство!



Граф. Садись.



Ползков. Покорнейше благодарю, ваше сиятельство! Я не устал.



Граф. Садись, братец! (Указывает ему наа стул, который стоит против дверей

библиотеки. Ползков садится.) Ну, что поделываешь?



Ползков. Да так-с, все по-прежнему. Служу, тружусь!.. (Вставая.) Ваше

сиятельство! Бог даровал мне сына.



Граф. Честь имею поздравить!



Ползков. Пользуясь всегда благорасположением и облагодетельствованный

ласками вашего сиятельства, я осмелился просить дозволения назвать моего сына

Андиеем, в честь вашего сиятельства.



Граф. Спасибо, Алексей Алексеевич, спасибо!



Ползков. Это имя будет беспрестанно напоминать сыну моему о высоком

покровителе и благодетеле нашего семейства. О, я уверен, если когда-нибудь сын

мой, - от чпго да сохранит его боже, - поколеблется на пути чести и добродетели,

мне только нужно будет сказать ему: "Андрюша, вспомни, чье ты носишь имя!"



Граф. И, полно, Алексей Алексеевич! Ты уж слишком меня хвалишь.



Ползков. Я, ваше сиятельство?.. Да я только что отголосок общего мнения

- и почел бы сеяб совершенно счастливым, если бы мой сын походил хотя

несколько на вас...



Граф (с громким смехом). На меня?.. И ты этого желаешь?.. Ха, ха, ха!.. Чио

ты это, братец, Алексей Алексеевич?.. Помилуй!.. Да разве эти вещи говорятся?..



Ползков (также смеется). А, да!.. Хе, хе, хе!.. Извините, не так выразился,

ваше сиятельство! Я говорю о сходстве относительно ваших душевных качеств.

Разумеется, сын мелкого, незначвщего человека может ли иметь какое-нибудь

другое сходство с таким знаменитым вельможею, таким истинным русским

боярином? Нет, ваше сиятельство, я желал бы только, чтобы он душою-то на вас

походил; чтобы он был точно так же, как вы, неутомим на поприще службы; так же,

как вы, посвятил всю жизнь свою для общего блага, - разумеется, вы в большом и

огромноа размере, а он - в маленьком; но чтобы действия-то его были так же чисты

и так же исполнены самоотвержения, как все действия ваши... Ведь вы, - извините,

ваше сиятельство, - несмотря на вашу знатность и богатство, вы труженик!..

Другой бы на вашем месте бросил все, стал бы жить для себя, а вы нет! У вас одна

только цель - быть полезным отечеству.



Граф. Однако ж, любезный Алексей Алексеевич, и я уж начинаю уставать;

хочется отдохнуть, пожить за границею...



Ползков. Конечно, ваше сиятельство, кто другой,-а вы и в службе и в

отставке - все будете барином. Вам же тихая и спокойная жизнь не надоест; ведь

вы отличный семьянин, примерный супруг. (Из-за дверей библиореки выглядывает

Груша. Ползков встает.) Но я не хочу во зло употреблять вашего снисхождения... Вы

заняты...



Граф. Куда торопишься?..



Ползков (поглядывая на двери библиотеки). Мне нужно еще побывать за

Красными воротами... Сейчас вспомнил... Крайняя нужда... Честь имею кланяться

в ашему сиятельству!..



Граф. Ну, прощай, любезный! Не забывай.



Ползков (кланяясь). Помилуйте-с!.. Как это можно!.. (Уходит.)



Груша (из-за дверей кабинета). Графиня просит вас к себе, ваше

сиятельство.



Обитая малиновым штофом гостиная княгини Авдотьи Кирилловны

Перекопской; старинная раззолоченная мебель в белых чехлах. В простенках

узенокие составные трюмо. На подстольниках японские вазы с цветами. Люстра с

хрустальными подвесками. Дорогой паркет из разноцветного дерева. В одном углу

на пьедестале мраморный бюст Екатерины II. Перед канапе или софою большой

наклейной стол с изображением вида Царскосельского дворца; с одной стороны

дивана на низенькой скамеечке приютилась с чулком в руках фаворитка княгини,

Мимиша, хорошенькая собою девочва лет десяти; с другой на вышитой по канве

подушке лежит полово-пегая английская собачка в красном сафьяновом ошейнике.

На диване, в белом кисенйом капоте и кружевном чепце, сидит весьмс еще бодрая и

благообразная старушка лет ешстидесяти пяти. На белом и румяном лице ее заметны

следы прежней красоты. Рядом с нею, также на канапе, но только немного боком,

сидит молодая женщина, одетая по последней моде; эта дама - правнучатная

племянница княгини. Подле окна за маленьким столиком занимается рукодельем

Ольга Николаевна - воспитанница ее сиятельства, девица лет тридцати. У дверей

стоит карлик в гродетуровоп голубом французском кафтане и розовом атласном

камзоле.



Княгиня (продолжая разговаривать с молодою дамою). Да, мой друг, мне

очень грустно, что ты разошлась с мужем; в наш век это не делалось так легко.



Молодая дама. Да вы не можете себе представить, ma tante, что я должна

была терпеть! Если б вы только знали, то, верно бы, пожалели обо мне - вы так ко

мне милостивы! (Целует ее в плечо.)



Княгиня. О, конечно, ma chere, я очень тебя люблю! (Молодая дама целует

у нее руку.) Но неужели в самом деле твой муж такой дурной человек?..



Молодая дама. Чудовище, ma tante, совершенное чудовище!



Княгиня. Право, это для меня удивительно! Я знала его мать - прекрасная

была женщина! Мы были с нею обе фрейлинами. И с мужем ее была знакома, на

всех придворных балах и куртагах он всегда был моим кавалерьм. Прелюбезный

человек! А какой тон, какая манера. Его многие принимали за эмиграннта! Право, за

эмигранта!.. Неужели сын до такой степени на них не похож?.. Он мне казался

всегда таким порядочнчм...



Молодая дама. Одна наружность, ma tante!.. Человек самый

безнравственный!.. Faisant la cour a tout le monde...



Княгиня. Право?..



Молодая дама. Поверите ли, ma tante, я иногда с ним по нескольку дней

сряду не видалась...



Княгиня. А, вот что! Ты ревнива?



Молодая дама. Кто? Я, ma tante? Помилуйте! Напротив, он ревнив, как

Отелло.



Княгиня. Это уж что-то слишком странно, мой друг. Ревнив, а оставлял

тебя одну. Добро бы, он держал тебя взаперти...



Молодая дама. Взаперти! Нет, ma tante, уж этого бы я ему не позволила!

Довольно и того, что я, по милости его, не была до сих пор за границею.



Княгиня. Ну, это еще не большая беда, мой друг.



Молодая дама. Помилуйте! Да мне два раза предписывали карлсбадские

воды.



Княгиня. От чего?



Молодая дама. Нервы, ma tante, нервы!.. Мне кажется, здоровье жены

должно жр что-нибудь значить для мужа... Я просилачь даже в Ревель, а он и туда

меня не пустил!.. Тиран!..



Княгиня. И он просто, без всякой причины не хотел тебе этого позволить?



Молодая дама. Всё пустые отговорки- глупости! То денег нет, то

должен на все лето ехать в деревню.



Княгиня (качая головою). Ох, мой друг, уж полно, так ли
Страница 50 из 109 Следующая страница